Жесткий выход Великобритании

15 декабря в Палате общин британского Парламента состоялось голосование по вопросу Соглашения о выходе из ЕС. Правительство потерпело сокрушительное поражение, против плана выхода из ЕС, внесенного на голосование премьером Терезой Мэй, проголосовало 432 депутата из 634. Сразу после объявления результатов голосования глава оппозиции Джереми Корбин вынес на голосование вотум недоверия правительства. Однако вотум недоверия не был поддержан, теперь у Терезы Мэй есть три дня на то, чтобы представить парламенту новые предложения по реализации Брекзита. 

Хотя референдум о Брекзите состоялся 23 июня 2016 года, выход Великобритании из ЕС запланирован только на 29 марта 2019. Переходный период, в соответствии с Соглашением, не получившем поддержку в британском парламенте, запланирован до конца 2020 года. Соглашение, голосование по которому состоялось в британском парламенте, лидеры стран ЕС утвердили 25 ноября 2018 и неоднократно заверяли, что не готовы обсуждать его изменения.

Соглашение подвергается критике как со стороны противников Брекзита, так и со стороны наиболее радикальных его сторонников, которые выступают за выход Великобритании из ЕС без отдельного соглашения. Ожидается, что после провала вотума недоверия правительству находящаяся в оппозиции Лейбористская партия может перейти к поддержке идеи повторного референдума. Однако на дебатах, посвященных вотуму недоверия правительства, ее лидер Джереми Корбин заявил, что партия открыта для любого из решений, которое позволит наилучшим образом защитить интересы избирателей. 

Своим мнением о перспективах голосования, о возможных выходах из ситуации и о «конституционном перевороте», с которым столкнулось британское общество, с «Полит.ру» поделился научный сотрудник факультета медиа и коммуникаций Университета Бортмута, Великобритания Валерий Аджиев. 

Хотя на момент моего комментария голосование в Палате Общин еще не состоялось, я практически уверен в том, что Соглашение о выходе из ЕС не будет одобрено. В Соглашении ничего не изменилось, и подавляющее большинство парламентариев осталось при своих взглядах. А ведь голосование было перенесено с 11 декабря на 15 января именно ввиду неминуемого поражения сторонников одобрения Соглашения. Наиболее значимым фактором, который позволяет достаточно уверено говорить о том, что Терезе Мэй не удастся переманить на свою сторону достаточное число членов парламента, является так называемый backstop. Этим термином из бейсбола обозначают ситуацию с Северной Ирландией, которая не хочет выходить из общего таможенного пространства с ЕС. Если для противников Брекзита («римэйнеров») принятие Соглашения неприемлемо потому, что практически не оставляет шансов остаться в ЕС, то для сторонников «жесткого выхода» Соглашение выглядит слишком мягким и подрывает суверенитет Соединенного Королевства. Хоть каких-то юридически значимых гарантий, что пресловутый «backstop» не будет вводиться, а если и будет, то на четко определенный период, добиться от ЕС не удалось.

Существенным для правительства остается вопрос масштаба поражения. Хотя руководство ЕС неоднократно заявляло, что никакого пересмотра Соглашения не будет, в том случае, если Соглашение будет отвергнуто с не очень большим перевесом голосов «против», у правительства появится возможность попытаться убедить Брюссель, что некоторые не слишком принципиальные изменения в Соглашении могут создать предпосылки для его прохождения в Парламенте при вторичном голосовании. Если же число поданных против Соглашения голосов превысит число поданных за на 120 (или даже больше), то у ЕС не будет вообще никакого стимула «помогать» Терезе Мэй, ибо перспектив одобрения Соглашения не будет в принципе. При этом существуют предсказания, основанные на опросе парламентариев, согласно которым, разница между голосами «против» и голосами «за» составит 226 голосов. Это чуть ли не исторический минимум поддержки для вносимого правящей партией вопроса.

В качестве «наилучшей альтернативы» группа радикальных парламентариев-брекзитеров ERG предложила ориентироваться на соглашение о Свободной Торговое, известное под названием «Супер-Канада» (или «Канада+++). Оппоненты называют этот подход «жестким Брекзитом» (Hard Brexit). Другая альтернатива, за которую ратует парламентская группа умеренных по взглядам на Брекзит консерваторов, включая нескольких членов Кабинета (в основном, римэйнеров, признавших итоги референдума) , называется «Норвегия+» и предусматривает реализацию т.н. «мягкого Брекзита» (Soft Brexit) с участием — на определенном условиях – в европейском Едином рынке. Похожий план имеют в виду и лейбористы, настаивающие, что придя к власти, они смогут продавить его через ЕС. Есть мнение, что именно эта альтернатива реалистичнее других — хотя и ее реализация неочевидна. 

Наконец, даже план выходить из ЕС без какого-либо соглашения (которым разве что детей не пугают) имеет своих сторонников. В частности, резонанс получила статья бывшего премьер-министра Австралии Тони Эбботта, который заявил, что другие страны, и в частности, Австралия, прекрасно функционируют в ситуации, практически эквивалентной «no deal». Он предложил после выхода ничего ЕС не платить, немедленно присоединиться к ВТО (что позволит сразу начать переговоры с глобальными торговыми партнерами), в одностороннем порядке отказаться и от тарифов на товары из ЕС, и от ограничений на пересечение границы квалифицированной рабочей силой из ЕС, и даровать проживающим в Великобритании гражданам ЕС все права – не обращая внимания на поведение в этих сферах ЕС. Возможности ЕС «наказать» Британию экономически (тарифами и т.д.) ограничены правилами ВТО, поэтому не смертельны, а выгоды для многих стран ЕС будут налицо, глядишь — они это и оценят. Есть и другие обоснования этой альтернативы (например, «Ten myths from the ‘no-deal’ Project Fear» известного экономиста профессора Пэтона). Этот взгляд, однако, остается непопулярным, и по телевизору не звучит совсем. 

Сразу после голосования ожидается внесение оппозицией вотума недоверия правительству. Лидеры лейбористов уже устали отвечать на непрерывно задаваемый вопрос, почему они медлят. Впрочем, ответ на этот вопрос понятен: перспективы одобрения этого вотума невелики, поэтому этот жест хочется сделать в наиболее удобный момент. В случае если это почти чудо произойдет, то в условиях отсутствия перспектив сформировать новое правительство меньшинства и у тори, и у лейбористов будут объявлены всеобщие выборы. Что и является целью лейбористов. Но если вотум, что наиболее вероятно, провалится, то лейбористы, видимо, изменят свою нынешнюю официальную позицию и присоединятся к тем, кто ратует за новый референдум. Но набрать большинство и для этого варианта в данный момент видится проблематичным. При том, что именно это — цель «жестких римэйнеров», которые во многом определяют деятельность Парламента, несмотря на свою относительную немногочисленность.  

Все эти расклады уже знакомы тем, кто достаточно внимательно следит за ситуацией. Принципиально новым является процесс, который я условно назову «Парламент берет контроль в свои руки». На прошлой неделе Парламент одобрил поправку, внесенную консервативным депутатом Домиником Гривом (бывшим генпрокурором, который считает Брекзит, а тем более в варианте «no deal» — «суицидом нации»). Согласно этой поправке, если Соглашение будет отвергнуто Парламентом, правительство должно будет внести «план Б» не через три недели (как это было законодательно установлено ранее), а через три рабочих дня. То есть к следующему понедельнику.  

Казалось бы, в этой новости нет ничего особенного, ведь правительству разумно иметь подготовленные альтернативные варианты своих законопроектов в случае неудачных голосований. Однако это совершенно критичный прецедент, который будет иметь последствия далеко за пределами Брекзита. На днях ожидается внесение новой поправки, которая даст парламентариям право сделать законом требование к правительству изменить процедуру выхода из ЕС, в частности, перенести срок выхода из ЕС («расширить действие статьи 50»). Фактически это означает, что радикально меняется процедура рассмотрения и принятия законов в Парламенте, которая действовала многие сотни лет. Парламент (в лице председателей парламентских комитетов) получит приоритет над правительством в определении законодательной повестки. Для правительства меньшинства иметь такой приоритет в решениях, какие законы и когда выносить на обсуждение — это не процедурный вопрос, а условие функционирования, да и просто выживания. Именно поэтому происходящее вполне серьезно называют ни много ни мало «конституционным заговором или путчем» («Coup»), ибо баланс власти радикально меняется в сторону Парламента. При «неписаной» конституции процедура исключительно важна, ибо закрепляет новые прецеденты, они же — новые паттерны власти. 

В нормальной ситуации Спикер не позволяет заднескамеечникам вносить поправки в законы, обходя правительство. Просто потому, повторюсь, что такова установившаяся буквально в веках процедура. Юридические советники Парламента («Clerks»), как сообщают, не рекомендовали Спикеру разрешить Гриву выставить его поправку. Однако Джон Беркоу — не самый типичный спикер, следование «правилам» – не его стиль, и он создал новый прецедент. Беркоу – вообще нетривиальная фигура, о нем можно написать сценарий нового «Карточного домика»: изначально консервативный депутат, он был избран на свой пост голосами лейбористов. И благодаря им остается в должности. Будучи, помимо всего остального, под расследованием по поводу «харассмента» по отношению к персоналу Парламента. Отношения с большинством тори у него отвратительные, его рутинно и публично упрекают, что он не нейтральный (как то должно быть) спикер, имеет выраженные личные и партийные предпочтения.

Беркоу должен оставить свой пост в течение года (хотя обещал сделать это раньше), не секрет, что его амбиции — оставить «след в истории». Некоторые считают, что он хочет стать де-факто вершителем политических судеб страны. При этом, он не скрывает, что против Брекзита. Его союз с группой жестких тори-римэйнеров (персонажей влиятельных и опытных) может оказаться очень эффективен. Пока же можно констатировать: власть от премьера (а значит, и от правительства) ускользает на глазах. И не только в вопросах Брекзита. Тот факт, что такое развитие событий может торпедировать Брекзит, в глазах многих просвещенных людей оправдывает все. Даже если это «все» приведет к совсем уже полному хаосу.

Как эта ситуация разрешится, совершенно непонятно. Тем более что в публичном пространстве практически не звучит взвешенных мнений, партийно-политическая пропаганда льется из всех утюгов, но анализа ситуации с объективных позиций не хватает. А судя по тому, что, согласно новым данным социологической службы YouGov, наиболее популярным политиком страны вновь стал Борис Джонсон (которого публично мочат со всех сторон как никого другого), люди не очень-то верят этим самым утюгам.

На мой взгляд, в нынешней конфигурации политических сил ситуация неразрешима. Новый референдум не поможет при любом исходе, кризис неминуемо возникнет снова, даже если римэйнеры победят (победить они могут только с небольшим перевесом, да и это не гарантировано). На выборы основные партии вынуждены будут пойти с четкими манифестами – уж точно по отношению к Брекзиту. Депутатский корпус должен будет радикально обновиться. Думается, пока это еще возможно без потрясений с резким сдвигом политической жизни к левому и правому экстремумам. Если же лейбористам хватит рациональности избрать нового лидера (даже со взглядами, подобными корбиновским, но без его «багажа»), у них есть все шансы взять власть. Кажется, стране необходимо радикальное социалистическое правительство. Чтобы она увидела результаты его деятельности и пришла в себя. В сознание, то есть. В Европе или вне ее — неважно.