О стресс-устойчивости экономики России в кризисе

Кризис ставит всех в ситуацию выбора – какую стратегию личного и коллективного поведения выбрать? Следствием выбора будет один из исходов – разорение (для страны обрушение экономики), адаптация, адаптация и развитие в условиях кризиса. Полная линейка кризисного стратегирования, которую нужно пройти – это фазы кризиса, выхода из кризиса, развития в новых условиях после кризиса. Желательной опцией является стать автором новых условий. Тем самым закрепить свое конкурентное преимущество. А не ориентироваться на посткризисную фазу может означать получение себе нового кризиса («из огня да впалыми»).

Уже можно сделать первые выводы о стратегиях поведения в кризисе. О соотношении паники, истеричности и попытках системного подхода. К сожалению, пока преобладает первое – паника, растерянность, отсутствие креатива и ментальная ограниченность. Растет неверие в эффективную помощь власти.

Поговорим о возможных антикризисных сценариях – их разметке. Для уровней бизнеса, регионов, страны. Понимая, что в кризисе идеальной (если не единственной) стратегией является формула «адаптация + развитие в кризисе». Причем, в понятие «развитие» входит и переход к новым типам и моделям отношений.

А. Для уровня бизнеса (МСБ). Все действия можно свести к нескольким группам и их комбинированию: (а) требование компенсаций и отсрочек («спасите меня все»); (б) временное замещение иной деятельностью, которая сейчас в спросе («если тонет лодка, то я берусь за спасательный круг»), например, закрыв парикмахерскую, временно участвую в доставке продуктов из магазинов; (в) переход на новую деятельность (переквалификация); (г) соорганизация в «профессиональную/отраслевую стаю» (кризисный профсоюз, ассоциацию, как это сделали недавно рестораторы); (д) соорганизация в новую модель создания стоимости/бизнеса на всей цепочке стоимости (реорганизация рынка), в первую очередь – в форме фондово-ресурсного механизма хозяйствования (ФМХ); (е) создание новой экосистемы своему бизнесу, в т.ч. форм совместности и правил кризисного поведения с государством, финансовыми и инфраструктурными компаниями для получения системных эффектов и минимизации общих потерь; (ж)  создание вместе с государством, региональной властью новой/дополнительной институциональности.

Словом, вектора выбора зависят от: (а) я держусь за тот же самый предмет своего бизнеса или его меняю, временно или насовсем; (б) я действую индивидуально или участвую/организую изменения ВСЕХ внешних сред – прямым своим участием или подкидыванием этих идей обществу.

Поэтому можно говорить об амебном (простейшем, деградирующим) или о матричном (сложном) поведении в турбулентной среде кризиса. Это всегда – личный выбор. Кто на что способен. Амебности соответствует паника и даже истеричность, она свойственна большинству, особенно мелкому бизнесу. Матричному поведению – хладнокровие и креатив, способность к новой кооперации, синергии, изменениям.

Конечно, на все накладывается специфика конкретного бизнеса. Предмет деятельности и размер компании, наличие или отсутствие у нее партнерской экосистемы.

Суть и экономические эффекты гибридной модели создания стоимости и инвестиций – фондово-ресурсного механизма хозяйствования (ФМХ) – описаны здесь). Сейчас же укажем главное — в кризисе нужны неординарные ходы (ординарные не всегда помогают). В частности: (а) снизить потребность в финансах на свой экономический оборот; (б) перейти из своей рыночной зоны добавленной стоимости в максимальную и конечную (как правило, чужую), не порождая конкуренции там, т.е. создавая общий выигрыш; (в) поддержать платежеспособность потребителей своего товара/услуги. Именно это и решается через ФМХ. Никакая иная модель этого не позволит сделать или потребует на это время и капитальные затраты.

Дополнительной опцией к спасению может стать предложение региональному бюджету повысить доходность от его активов через организацию ФМХ. Например, вы участник строительного комплекса и используете гравий и песок из карьеров. Перевод карьеров из аренды в ФМХ увеличивает доход бюджета без снижения рентабельности остальных участников стройки. Поэтому власти, бюджету выгодно с этим согласиться, а вы получите стабильность. Не говоря о том, что инвестиции, особенно начатые, не зависят от рынка, но поддерживают платежеспособный спрос (через зарплату). Что крайне важно для экономики региона.

Б. Для регионального уровня. Важно – не просадить бюджетное финансирование, сохранить и/или увеличить систему льгот и поддержки за счет бюджета. Опцией является аргументировать получение поддержки из Москвы и оптимально (и на новых условиях) ее распределить в регионе.

Обозначим три вектора действий вокруг налогов от местной деятельности и инвестиций.  Это: (а) облегчить затраты бизнесу, (б) перевести региональные ресурсы (гравий, песок, мел, глина, недвижимость и т.п.) из аренды в свои вклады в ФМХ с этими же партнерами и получить больший доход без их ущемления, (в) сгенерировать дополнительные (новые) средства поддерки, наполнения и ускорения экономического оборота.

В части облегчения затрат – использовать все существующие способы плюс переход на ФМХ, в т.ч. с участием государства. Но все это при условии, что у бизнеса есть оборот или он его может «поднять». Можно, например, посоветовать перевод природных ресурсов из аренды в ФМХ совместного пользования в строительных и дорожных работах. Тоже по отношению к коммунальным ресурсам. Генерация дополнительных финансовых средств – это выпуск областных векселей, использование денег Геззеля (последние примеры в Башкирии, локально в Подмосковье) и т.д. Полезно использовать опыт двухконтурности финансовой системы времен СССР и сегодняшнего Китая, усилив ее через ФМХ. Депозитарный учет движения таких средств поручить местным банкам. Тот же Сбербанк имеет опыт разворачивания зачетной системы периода кризиса в 2008 году (антикризисного расчетного центра).

Самое правильное для региональной экономики – это массово переходить на ФМХ, формировать на его основе кластеры и фондировать по ним оборот учетно-депозитными операциями и вспомогательными финансовыми средствами.

Но нужно подчеркнуть – просто поддерживать и раздавать деньги нельзя. Просто поддержка должна быть вынужденным решением. Желательным решением – выдвинуть требование бизнесу измениться и предложить свою стратегию адаптации и развития в обмен на поддержку. Идеальным вариантом будет составление в регионе Матрицы ситуативных изменений с установлением перекрестных связей между бизнесами (аналогично межотраслевому балансу). Любой бизнес встроен в экономические потоки территории. Всегда есть внутренняя связность региональной экономики, следовательно – материальная основа для системных эффектов, которые сейчас весьма нужны. Это же подстегнет к переходу в «цифровую экономику» (она же «умная»). К возникновению в ней устойчивых трафиков для блокчейн-отношений.

Наличие обязательств измениться (как и следование экологическим стандартам, соцответственности) будет основанием сделки с государством. Прообразом «экономики доверия», в которую все равно будем переходить.

Ко всему этому должны быть предрасположены регионы, входящие в десятку лучших регионов России по условиям делового и инвестиционного климата (Ульяновская, Московская, Воронежская области, Татарстан, Чувашия и другие). У них уже по факту есть простроенные связи между бюджетом (формами поддержки), бизнесом, инвесторами.

В. Для уровня страны. Этот уровень характерен двумя противоположными и конфликтующими данностями. Первая: перманентно низкой монетизацией экономики России; невозможностью эмиссии рубля сверх валютной выручки; низким уровнем госдолга, но большим уровнем корпоративного долга перед Западом; нежеланием и/или неспособностью оказать должную помощь бизнесу и населению (и риском предоставить ее поздно); отсутствием (ранее) воли не допустить повторов атаки банков — спекулятивной против рубля и рейдерской против бизнеса после получения ими подкрепления от ЦБ; отсутствием запретов вывода капитала из страны в период кризиса («бочка без дна»). Есть приметы того, что успех выхода из кризиса правительством Е.Примакова не будет повторен.

Вторая: возможностью оказать своевременную поддержку бизнесу и населению; развернуть бизнес и региональную экономику на новые модели бизнеса, развития и креативного солидарного поведения; усложнить и разнообразить инструментарий финансовой системы страны; запускать пионерные антикризисные проекты и оперативно их тиражировать на страну.

Эти конфликтующие данности вполне могут быть разрешены через ФМХ – он для этого создает свои возможности. Они перечислены здесь.

Сейчас же подчеркнем: ФМХ создает эффект дополнительной эмиссии рубля, дополнительного финансирования, встречно увеличивая объем налогов в бюджет. Стало быть создает развивающуюся спираль рефинансирования. Ценно то, что это не инвестиционный цикл с отложенным эффектом. Но цикл производственного оборота, т.е. почти мгновенный. А время в условиях кризиса – важнейший ресурс.

ФМХ вполне может воспроизвести собой двухконтурную финансовую модель бюджета, применяемую ранее в СССР и сейчас в Китае. Важно и то, что оборот в ФМХ не подпадает под контроль Минфина США в виду организации проводок депозитарных, а не платежных по расчётным (кор)счетам. И надо учитывать, что совершаемый сейчас переход к азиатскому циклу накопления (китайскому) как раз будет иметь дело с этой двухконтурностью.

Также принципиально важно выстроить схемы-стандарты ОБУСЛАВЛИВАНИЯ всех форм господдержки встречными обязательствами регионов и бизнеса измениться – перейти на креативные и солидарные формы поведения и кооперации, синергетические эффекты. Обязательным должно быть обязательство переходить на ФМХ. Еще не до конца забытый опыт СССР связного планирования в этом должен помочь. Заодно пройдут «проверку на вшивость» местные Министерства экономики, получат конкретный заказ локальные программы под нацпроекты «цифровой экономики» и «искусственного интеллекта».

Выводы

Желаемой и идеальной является стратегия «адаптация + развитие в условиях кризиса» для прохождения 3-х этапов – кризиса, выхода из кризиса и развития в новых посткризисных условиях. Это предполагает быструю разработку Матрицы типовых сценариев антикризисного поведения для уровней бизнеса, региона и страны. Логика поведения (сценирование) должна стать сложной, кооперационной. Сценарии должны включать новые эмиссионные и приравненные к ним инструменты, переход к полной модели создания стоимости и инвестиций на основе ФМХ, перевод ресурсов страны и регионов в долевое использование в форме ФМХ.

Такое сценирование вполне может стать основой для новых – стандаритизированных, фрактальных – подходов к структурированию экономики России. Сопряжению этого с нацпроектами «цифровая экономика» и «искусственный интеллект».

Нужно минимизировать просто раздачу финансовых средств. Но обусловить их получение программами, матрицами изменений бизнеса и в структурировании экономики региона. Кризис – это всегда повод к переменам. Поэтому не могут убывающие финансы использоваться просто так. Сейчас же, похоже, от регионов идут только запросы просто на финансовую поддержку.

. .