Вашингтон усердствует в давлении на Китай и Россию

Сначала глава МИД КНР Ван И, выступая на онлайн-пресс-конференции, прошедшей на полях завершившейся сегодня в Пекине 3-й сессии ВСНП 13-го созыва, дал высокую оценку состоянию и перспективам российско-китайских отношений; затем его российский коллега Сергей Лавров высказал Китаю решительную поддержку, выступив против внешнего давления на Пекин по вопросу Гонконга (Сянгана), перешедшего под юрисдикцию КНР из-под британского колониального владычества в 1997 году по соглашению от 1984 года.

Ван И: «После вспышки эпидемии… Китай и Россия справедливо поддерживают друг друга…, сплотились в неприступную крепость против «политического вируса». …Председатель КНР Си Цзиньпин и президент России Владимир Путин многократно проводили телефонные разговоры и поддерживали контакты на стратегическом уровне… Совместная борьба с эпидемией, — резюмировал китайский министр, подчеркнув, что Москва и Пекин первыми оказали друг другу помощь, — придаст российско-китайским отношениям дополнительную динамику в постэпидемический период».

Заметим: под «политическим вирусом» в КНР понимается стремление определенных сил на Западе использовать фактор эпидемии для достижения политических целей.

Сергей Лавров, комментируя очередной антикитайский пассаж советника президента США по вопросам национальной безопасности Роберта О’Брайена о возможности введения против КНР санкций, высказался следующим образом: «Проблемы, которые сейчас внешние игроки поднимают вокруг Гонконга, относятся к внутренним делам Китая. США сами присвоили себе право выставлять всем оценки и предъявлять требования, которые касаются удовлетворения американских интересов». Российский министр также упрекнул США «в раздувании проблем Гонконга и неуместном тоне заявлений американских официальных лиц». На его взгляд, они «переполнены «чувством собственного превосходства» и «вседозволенности». Лавров отметил, что «подобные нападки не добавляют надежности диалогу с США по любым другим вопросам». И добавил, что «Россия тоже не раз испытывала на себе подобное давление США».

Ранее на ИА REX: Как очистить Россию от авторов её «оптимизации»?

Отметим также, что американская информационная атака в вопросе о Гонконге связана с принятием в настоящее время в КНР специального закона, позволяющего ведомствам, отвечающим за государственную безопасность, открывать в автономии свои представительства. К этому побуждают прошлогодние события, когда экстремистски настроенные демонстранты день за днем устраивали беспорядки, нарушая покой мирных жителей и разрушая инфраструктуру мегаполиса. И попытки Китая защититься от подогреваемого извне произвола не нравятся Западу, как и жесткие требования КНР к другим странам соблюдать принцип «одного Китая» в отношениях с Тайванем. Ведь Гонконг и Тайвань Вашингтон считает «уязвимым звеном» КНР и использует эти автономии для давления на Пекин в условиях роста напряженности в двусторонних отношениях. И не только эти: в прошлом году США попытались поэксплуатировать против Китая тему мусульман-уйгуров Синьцзяна, раздув, хоть и неудачно, вокруг нее международный скандал. А на днях в Конгрессе США зарегистрирован законопроект еще и по Тибету. Пока он не рассматривался даже в профильном комитете, но сомнений в том, что его появление не случайно, нет никаких.

«Китай полностью согласен и дает высокую позитивную оценку заявлению России по Сянгану, которое в полной мере отражает высокий уровень китайско-российских отношений», — отозвался на слова С. Лаврова официальный представитель МИД КНР Чжао Лицзянь. Российский же министр «зеркально» отреагировал на слова Ван И статьей в The Global Times (англоязычная версия китайской «Хуаньцю шибао») с показательным названием «О пандемии: выводы и задачи», в которой еще раз вернулся к инициативе В. Путина о создании Большого Евразийского партнерства, открытого для стран-участниц ЕАЭС, ШОС и АСЕАН, большинство которых вовлечено в китайский проект «Пояса и пути».

О продолжающемся сближении России и Китая на днях говорил и российский посол в Пекине Андрей Денисов. Он, в частности, обратил внимание, что даже в условиях пика пандемии, который в Китае пришелся на февраль, а в нашей стране — на апрель, товарооборот двух стран в первом квартале не упал, а вырос по отношению к прошлогодним показателям. Заметим, что они рекордные. Иначе говоря, налицо, с одной стороны, все более тесная координация Москвы и Пекина, а с другой, все возрастающий санкционный нажим на обе столицы со стороны крайне обеспокоенного и раздраженного этим Вашингтона. Частью этого нажима выступает проблематика международных договоров. Только на днях, выйдя из очередного такого договора по открытому небу, США прокомментировали перспективы спасения последнего, базового российско-американского соглашения СНВ-3, срок действия которого истекает в 2021 году, после чего рассыпается вся инфраструктура международного контроля над стратегическими ядерными вооружениями. Как и в случае с ДРСМД, из которого США уже вышли, вопрос вашингтонской администрацией ставится таким образом, чтобы подключить к процессу СНВ, наряду с Россией и США, еще и Китай. В Белом доме уже договорились до того, что «требуют» от Москвы «усадить» Пекин за стол соответствующих переговоров, не только игнорируя тем самым все возможные и невозможные нормы международного права, но и не прекращая попыток поссорить внести разлад в российско-китайское партнерство. Это в военно-политической сфере, а в экономике точно такую же попытку сделать «пас» уже Китаю, одновременно изолировав Россию, на днях предпринял глава германского МИД Хайко Маас. И совершенно ясно, что это ни что иное, как игра против Москвы и Пекина «на две лапы», в расчете спровоцировать их раскол. По сути, США предлагают России дружбу против Китая в вопросе СНВ, а Германия, от имени ЕС, делает такое же предложение дружить против России уже Китаю. И разделяя — властвовать, ибо все дивиденды от реализации предложения Берлина, этого вашингтонского вассала, все равно окажутся в американской столице.

Но почему США так активизировались, и только ли приближение «дедлайна» 2021 года в сфере СНВ их к этому подталкивает? Ведь вполне резонным является представление о том, что Вашингтон, хорошо знакомый с позицией Пекина, последовательно отклоняющего все подобные американские инициативы «сыграть на троих», заведомо знает, что Китай не согласится и попросту использует данный момент для оправдания собственного отказа от продления СНВ. Безусловно, это игра на публику, которую можно сформулировать так: «А почему бы, если Китай за мир, ему не согласиться?». Отвечаем: по двум причинам. Первая: потенциал стратегических ядерных сил (СЯС) КНР на порядок уступает американским и российским, и США попросту хитрят. Сорок лет назад, когда СССР на переговорах по подобной проблематике поставил перед США вопрос об учете в балансе СЯС британских и французских ядерных вооружений, Лондон и Париж ответили немедленным отказом; и понятно, что этот отказ диктовался из Вашингтона, который рассматривал потенциалы сателлитов «прибавкой» к собственному. Чтобы на словах паритет, а на деле нет. Вторая причина особенно важна. Китай в приоритетном порядке развивает не СЯС, а РСМД. Почему? Потому, что китайская стратегия, в отличие от американской, имеет оборонительный вектор. И ориентирована на защиту собственного побережья, весьма протяженного и доступного для атак американских ВМС, которые, к тому же, обложили Дальний Восток России и Китая кольцом военных баз. Максимум, до чего дотянутся РСМД КНР — это Гуам, Окинава и другие американские «владения», расположенные на разных «непотопляемых авианосцах». Континентальной части США китайские РСМД не угрожают.

Требуя от Китая присоединиться к переговорам Москвы и Вашингтона, США, помимо запуска между нашими странами «черного кота», руководствуются такой логикой, чтобы явочным порядком «придумать» себе паритет не с Россией и Китаем по отдельности, а с Россией и Китаем, вместе взятыми. Грубо говоря, чтобы Китай остановился в ядерном развитии своих вооруженных сил, а Россия на размер потенциала сегодняшнего Китая — снизилась. Вот это настоящая мечта Вашингтона. Ибо тогда, во-первых, он в «глобальном треугольнике» Россия — Китай — США окажется самым сильным в ядерном отношении. А во-вторых, подобный «паритет» позволит американцам приблизить реализацию самого сокровенного желания: создать возможность нанесения глобального неядерного удара из режима постоянной боеготовности, без дополнительных подготовительных мероприятий, которые фиксируются противостоящей разведкой, утрачивая преимущества эффекта внезапности. Надо понимать, что именно на это и был главный американский расчет в 90-е годы. Связать Россию по рукам и ногам ядерными сокращениями практически «до нуля», и в результате этого приобрести безоговорочное доминирование в конвенциональных вооружениях. И приобрести возможность уничтожить нас в неядерном конфликте, не рискуя получить ядерный ответ.

А теперь самое главное. Так почему же США всем этим озаботились именно сейчас? Очень просто. 2021 год — рубеж не только в российско-американских, но и в российско-китайских отношениях. Помимо СНВ-3, в будущем году истекает срок действия Договора о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой, подписанного Владимиром Путиным и Цзян Цзэминем 16 июля 2001 года. Американцы прекрасно понимают, что договор будет пролонгирован, и что двусторонние отношения Москвы и Пекина в новом документе получат еще более широкое развитие. Причем он явно будет нацелен уже в середину XXI века. И это превращает США вместо сильной в слабую сторону «глобального треугольника». В Вашингтоне прекрасно понимают, что после драки кулаками не машут, и после июля 2021 года будет поздно: мировой расклад будет зафиксирован, а американская гегемония закончится. Причем нынешняя интенсивность и плодотворность российско-китайских контактов подсказывает американскому воображению «ночные кошмары», выходящие за рамки статьи 9 ныне действующего договора. А она, между прочим, гласит, что «в случае возникновения ситуации, которая, по мнению одной из договаривающихся сторон, может создать угрозу миру, нарушить мир или затронуть интересы ее безопасности, а также в случае возникновения угрозы агрессии против одной из договаривающихся сторон, договаривающиеся стороны незамедлительно вступают в контакт друг с другом и проводят консультации в целях устранения возникшей угрозы».

Вашингтону явно не улыбается ситуация, когда при попытке слишком громко побряцать оружием где-нибудь в районе Тайваньского пролива либо у берегов Крыма или Калининграда, Москва и Пекин вступят в консультации, на которых будут обсуждать пути устранения угрозы агрессии. И ведь это записано в истекающем по сроку действия договоре, а что окажется в новом, Вашингтону неведомо. И потому страшно. Вот и мутят изо всех сил воду, пытаясь смешать на геополитическом столе все карты. Между прочим, не самая лучшая ситуация, ибо до конца непонятно, на что эти авантюристы готовы пойти, чтобы сохранить за собой самозваное «право» и дальше поворачивать международно-правовое «дышло» в сторону, нужную для того, чтобы по-американски «вышло». Однако чем теснее российско-китайское взаимодействие и чем большую динамику оно показывает и приобретает, тем уже спектр этих возможностей для США. И тем больше шансов на сохранение глобального баланса и стабильности, которые помогут избежать форс-мажорного поведения «слона в посудной лавке» в наступающие для него непростые времена. Ну, что ж, за все в этой жизни рано или поздно приходится держать ответ. Особенно за многолетнее «удовольствие» помыкать окружающими, выплескивая на них издержки собственного комплекса исторической неполноценности.

. .