Министр экономики Решетников последовал советам Кудрина?

Сложно пройти мимо высказанных одним из главных экономических идеологов многих лет Алексеем Кудриным взглядов и еще раз не вспомнить о том, что, по его мнению, наступил тот самый критический момент для разворота от нефтяной экономики к экономике знаний и технологий. Что мешало экономической идеологии Кудрина идти по этому пути раньше, то есть до наступления этого самого критического момента, остается загадкой. Наверное, высокие цены на нефть, вокруг экспорта которой и выстраивалась вся политика Минфина со времен самого Кудрина и вся его экономическая идеология.

Если бы не нефть, газ и главное — развивающиеся не благодаря, а вопреки вышеназванной идеологии — агропромышленный сектор, оборонная промышленность, а также малый и средний бизнес, то сегодня Россия действительно могла бы оказаться у критической черты. К слову, оборонная промышленность страны в полном смысле слова держала все эти годы оборону против политики Кудрина, отражая и приватизационные удары, и попытки сокращения финансирования, и оптимизации отрасли. С какого только боку не подбирались коллеги Кудрина по цеху к оборонке, пытались даже обязать раскрывать подробности ее деятельности, но увы и слава Богу. А то сейчас уже не санкциями бы давили, а просто ноги вытирали.

Так вот, по мнению главы Счетной палаты, теперь, когда в мире наблюдается кризис углеводородов, «ренту» будут давать новые технологические, инновационные, цифровые решения, но только если мы будем опережать других. Здесь стоит заметить или напомнить, что развитие какой-либо технологии — дело не одного дня и даже не одного года — от идеи до ее реализации уходят годы, если, конечно, не вести речи о цифровых площадках. Если говорить о технологиях, которые необходимо внедрить в промышленное производство, то потребуются годы, особенно если вести речь о технологиях, независимых от зарубежных комплектующих и ресурсных материалов, которых в России может не быть по определению, а значит потребуются идеи и разработки, которые позволят избежать этой зависимости. Думается, что и в этом смысле Россия тоже должна будет идти исключительно своим путем, потому как до сих пор, несмотря на следование международным стандартам и множество уступок, никто не спешит делиться своими технологиями.

Ранее на ИА REX: Почему белорусам нужно российское гражданство

Так что ничего нового и более чем очевидного еще прежде Алексей Кудрин, к сожалению, не придумал. Но тогда возникает вопрос, зачем-то всё-таки глава СП решил озвучить свои взгляды и дать советы. Ну не ради озвучивания очевидных всем давно вещей, ну и не ради смешивания грязи с нефтью, за счет которой Минфину удавалось все эти годы сглаживать острые углы в своей финансовой политике? Тогда ради чего? Неужто снова метит в реализацию нацпроектов? По словам главы СП, в сегодняшней реальности целесообразно было бы сосредоточиться на ограниченном количестве национальных целей, то есть скорректировать планы нацпроектов. Как сообщало издание Коммерсант, Алексей Кудрин указал, что правительству не удастся выполнить многие целевые показатели на этот год и предложил их скорректировать перед проверкой госаудиторов.

Однако ранее Владимир Путин уже поручил правительству перераспределить неистраченные средства нацпроектов на те нужды, которые необходимы сейчас, отметив, что некоторые планы в этом году не будут выполнены по ряду объективных причин, но они будут выполнены позднее!

И вот появляется сообщение о том, что Минэкономики намерено скорректировать целевые показатели нацпроектов по поддержке малого бизнеса и по повышению производительности труда. По словам главы ведомства Максима Решетникова, на выполнение показателей данных проектов повлияют как ограничительные меры, так и перераспределение средств на антикризисные программы. Говорилось об изменениях, которые коснутся целевого значения доли малого бизнеса в ВВП страны. Судя по всему, пересмотрены они будут в сторону снижения этой доли. При этом, как отмечал Решетников, могут быть расширены программы гарантийной поддержки малого бизнеса, а также в рамках реформы сферы банкротства предлагается сузить понятие о презумпции виновности предпринимателей и перейти к презумпции его добросовестности. Сейчас закон о несостоятельности создает барьеры для деловой активности: в частности, признанный банкротом предприниматель не может получить статус ИП еще в течение пяти лет.

Создается впечатление, что в Минэкономики по-прежнему царит полное непонимание ситуации. Неужели министр полагает, что именно сейчас важно поднимать вопрос сужения понятия презумпции виновности предпринимателей? Каким образом эта мера скажется на качественном росте малого и среднего бизнеса, а главное доле его реальной продукции, особенно памятуя о необходимости развития технологий? Или министр гонится за достижением только лишь целевого показателя доли МСП в ВВП страны? Но, ведь если новая мера позволит банкроту-предпринимателю открыть ИП раньше 5 лет, то в стране сплошь и рядом будут плодиться банкроты, безнаказанно «кидающие» своих клиентов, попросту не выполняющие свои обязательства. Еще, проще говоря, расплодятся номиналы. Это в министерстве понимают? А ведь это и есть реальность, с которой сталкивается народ, — когда люди не могут получить услугу, потому как у маленьких компаний есть другие компании, накопившие долги и способные признать себя банкротами. Понятно, что суд будет на стороне потребителя, но вернуть-то деньги не получится с банкрота. Создав условия одним, можно породить кучу проблем для множества других. И сейчас, когда требуется не номинальное решение проблем в экономике, потому как во всем мире наступила другая реальность, существуют ограниченные ресурсы и сжатые сроки по вхождению в эту реальность, озвученные Решетниковым меры примитивны, звучат дежурно и смотрятся как для «отмазки» либо целенаправленно вредительски.

К слову, на состоявшемся 6 мая совещании президента РФ с министрами, главами ведомств и губернаторами, посвященном «вопросам реализации ранее принятых мер по поддержке экономики и социальной сферы», Владимир Путин крайне резко отреагировал на доклад министра экономического развития Максима Решетникова. Президент заявил, что хочет услышать отчеты по конкретным мерам поддержки населения и бизнеса, которые уже были предприняты и планируются на ближайшее время. При этом Путин подчеркнул, что доклады должны содержать конкретные данные, на основании которых можно составить реальную картину. В своем десятиминутном докладе глава Минэкономразвития рассказывал о суммах, выделенных из бюджета на поддержку бизнеса, кредитных каникулах и других мерах. Президент остался недоволен и отметил, что всю информацию нужно структурировать, чтобы владеть ситуацией вживую.

Однако позднее Максим Решетников, выступая на встрече с депутатами «Единой России», также невнятно — общими привычными мазками — говорил, что «к вопросам показателей нам предстоит вернуться, но, как мне кажется, где-то в августе — сентябре. До этого неопределенность будет слишком большая. И нам, конечно, предстоит пересмотреть и мероприятия нацпроекта».

Неопределенность действительно витает в воздухе, но почему она есть именно у министра экономики, отвечающего за экономику, обязанного владеть ситуацией? Если отстраниться от принимаемых или предлагаемых Минэкономики мер, то данные Росстата свидетельствуют об отсутствии понимания реально происходящих событий в экономике. Как будто проистекают совершенно неконтролируемые процессы, либо кто-то откровенно врёт: министерство экономики, бизнес или Росстат. Цифры не «бьются» и не дают возможности делать логические выводы.

Из апрельских социально-экономических итогов Росстата за январь-апрель текущего года следует, что, несмотря на резкое снижение нефтяных цен, отвлечение бюджета на меры по борьбе с коронавирусом худшие опасения различных экспертов по снижению темпов экономики не подтвердились, во всяком случае, пока. Снижение есть, но не катастрофичное. Гораздо значимее статистика показывает страдания российской экономики не от обвала цен на энергоресурсы, а от снижения внутреннего спроса. При этом, что удивительно, на фоне снижения объемов розничной торговли в апреле в сопоставимых ценах, производство пищевых продуктов, да и в целом ряд отраслей показали рост по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, но снижение по сравнению с мартом. Между тем и в обычные не столь кризисные годы, статистика месяц от месяца могла точно также меняться. Более всего пострадал рынок платных услуг. Тем временем, опрошенные изданием Коммерсант эксперты, поясняли, что банковский механизм кредитования не поддерживало потребление как раньше, а вклад сбережений был нулевым. При этом Росстат фиксировал небольшое снижение реальных располагаемых доходов уже в первом квартале, а реальная зарплата в марте продолжала расти на 8,6% в годовом выражении, благодаря ее ускоренному повышению в торговле, управлении недвижимостью и финансовом секторе. То есть объемы торговли снижались, а зарплата при этом в этой сфере росла? Да, в марте был скачок повышенного спроса на товары перед режимом самоизоляции, но это стало поводом для роста зарплат, при предположениях о предстоящем кризисе для торговли? Как отметил, директор Центра трудовых исследований Высшей школы экономики Владимир Гимпельсон, на фоне начавшегося спада активности в большинстве отраслей экономики и длительных каникул мартовский рост зарплат, как в номинальном, так и в реальном выражении выглядит странно. «За годы работы с данными Росстата я вижу такое впервые», — подчеркнул он. Экономисты и раньше указывали на необходимость понять, что же происходит с экономикой, особенно по части ее денежно-кредитной политики, призывали ЦБ дать честные ответы на эти вопросы, определить болевые точки.

Исследователи Высшей школы экономики также пришли к парадоксальным выводам — отмечая неэффективность государства в стимулировании производительности в целом, они указали на необходимость коррекции такой политики в отношении несырьевых компаний. Наиболее производительными как раз оказались крупные экспортеры и компании АПК с высоким уровнем инвестиционной активности и иностранного участия, что совершенно, заметим, неудивительно, так как производит тот больше товаров и реализует услуг, кто имеет возможность в принципе больше продать. При этом авторы исследований указывают, что росту эффективности лидеров по уровню производительности мешает недостаток квалифицированных кадров, а те, кто не демонстрирует завидной производительности, ограничены финансами.

Надо подчеркнуть, что подобные так сказать исследования проводятся путем опросов, а данные выводы делались еще и по итогам прошлого года, когда цены на нефть еще были высокими и мир, в том числе и Россию, не накрыл коронавирус. Исследователи передают мнение опрошенных респондентов, которые говорят, что основным стимулом для увеличения производительности (и инноваций) может быть ужесточение требований и стандартов, диктуемых потребителями и государством, а также пример иностранных компаний. При этом подчеркивается, что (!) западные исследования важнее российских и линейной связи роста производительности с расходами на НИОКР не прослеживается.

Аналитики отмечают, что о производительности нет смысла говорить в условиях неразвитой конкурентной среды, и предлагают сосредоточиться на ее построении. Действующий нацпроект по повышению производительности труда направлен на организационные моменты — в то время как опрошенные руководители выделили такие приоритеты, как технологические инновации и новое оборудование. Не на основе ли этих исследований, Алексей Кудрин строил, в том числе, свои предложения? И не потому ли Максим Решетников ухватился, в том числе, за нацпроект по производительности?

Интересно, что исследования доносят до нас точку зрения опрошенных руководителей, из которой следует, что у них в приоритете — стимулирование цифровизации, облегчающей выход на внешние рынки, и доступ к иностранным технологиям. То есть у бизнесменов, для которых западные исследования важнее российских, в приоритете цифровизация, способная якобы облегчить им доступ к иностранным технологиям? Будто бы бизнесменам неизвестно, что иностранцы могут предоставить свободный доступ только к б/у технологиям, то есть отжившим свое, никому уже не нужным, а свежие им нужны самим. Зачем иностранцам превращать потенциальных потребителей в своих конкурентов… Или, может, это приоритет исследователей ВШЭ, который они доносят до нас через «голос» бизнесменов?

Другая группа исследователей ВШЭ, анализировавшая источники роста производительности труда в РФ после кризисов 1998 и 2008 годов, пришла к выводу, что вклад несырьевых отраслей в рост сравнительно невелик и успех их стимулирования не будет заметен на агрегированном уровне.

Конечно, исследователи ВШЭ могут и дальше вести свои опросы, а Минэкономики ждать от них подсказки. Вместе они могут рассуждать о необходимости новых технологий и ждать милости из-за рубежа. А в это время, помимо технологий, Китай будет продолжать нам поставлять элементарные товары — гвозди, краску и бумагу для типографий, как будто нет у нас ни металлургических предприятий, ни нефти, из которой можно производить не только различные виды топлива, ни леса, который экспортируется в тот же Китай. Может, цель всех этих исследований, промедлений и невнятности министра экономики — вовсе не недопонимание ситуации, потому как для лично нужного или важного сразу же находятся внятные аргументы?! Может, это просто элементарное желание потянуть время, завести страну поглубже в кризис, вызвать, в том числе и кризис власти? Каких-то других логичных объяснений происходящему просто не находится!

Ну, а если мы ошибаемся в своих догадках, и Решетников действительно оказался в тупике, не способен понять происходящее, может, тогда ему обратиться к исследованиям других институтов и мнению других экономистов, преследующих интересы прежде всего российского государства? Или министр принципиально сделал выбор в пользу позиции ВШЭ и Кудрина? Вот ведь в чем еще вопрос!

. .