National Interest: чтобы насолить КНР, США следует возобновить диалог с РФ

Президент России Владимир Путин думает о месте своей страны в мире. США должны подумать о том же, особенно с учетом обострения долгосрочного конфликта с Китаем. Сейчас у Вашингтона есть шанс сосредоточиться на том, что у него может быть общего с Москвой, пишет бывший старший советник Госдепартамента США Кристиан Уитон в статье, опубликованной 22 июня в The National Interest.

Путин опубликовал внушительную статью в 9 тыс. слов в The National Interest в преддверии празднования в Москве 75-й годовщины разгрома нацистской Германии. Он рассказал об огромных потерях Советского Союза в этой войне, включая гибель 27 млн его граждан, а также выступил в защиту советских лидеров в том, что они заключили соглашения с Адольфом Гитлером, чтобы выиграть время для подготовки к войне.

Внешнеполитической элите США и стран Европы едва ли понравится аргументация российского лидера, в том числе его упоминание о том, что Великобритания и другие европейские правительства также заключали соглашения с нацистами. На фоне «неверного описания» того, каким образом были «поглощены» прибалтийские страны Советским Союзом, можно не заметить другие его ревизионистские утверждения, которые должны заинтересовать историков и любителей Второй мировой войны.

Но что бы ни думали о взгляде Путина на историю, его цель ясна: добиться диалога между великими мировыми державами в качестве способа урегулирования разногласий и ограничения конфликтов. В этом плане помогает то, что он написал такую длинную статью, рассказывающую читателям о его взглядах на возникновение современного миропорядка и на место России в этом мире. Диалог, который предлагает Путин, предполагает ограниченные, а не широкие цели внешней политики.

К сожалению, Запад почти не дал России возможностей для развития сотрудничества, тогда как сложно себе представить более эффективный способ подтолкнуть Москву в объятия Пекина. Вашингтон не стремится снимать большое число санкций, введенных против российских компаний, официальных лиц и граждан. В особенности введенные Белым домом запретительные меры против энергетического сектора, кажется, построенные таким образом, чтобы подстегнуть взаимодействие между РФ и КНР, что ожидаемо, если учесть обильные природные ресурсы России и постоянно растущие потребности в энергоносителях у ее густонаселенного соседа.

Вашингтон ввел большую часть запретительных мер в ответ на «вторжение» России на Украину в 2014 году и «захват» Крыма. Настало время подумать, имеют ли они смысл. Путин оторвал небольшие участки восточной Украины, в которых проживают по большей части этнические русские и русскоговорящие. Его шаг не стоит рассматривать как предисловие к восстановлению Советского Союза с помощью силы, а скорее как попытку заставить Украину пойти на уступки и помешать ей вступить в НАТО. Возвращение Крыма обратно в состав России, которой полуостров принадлежал большую часть времени с 1783 года, носило еще более стратегический характер, поскольку целью этого «поглощения» были в подавляющем большинстве этнические русские и русскоязычные жители.

После шести лет санкций ни Крым, ни Восточная Украина так и не оказались ближе к реинтеграции с Украиной. Проще говоря, едва ли Россия вернет когда-либо эти земли, так как для этого потребуется война, вести которую у Украины и ЕС нет ни желания, ни возможности. Более того, нынешние американские санкции, скорее всего, навредят США больше, чем России, причем основным бенефициаром является Китай. Соединенные Штаты должны признать эту реальность и вывести свои отношения с Москвой на новый уровень, даже если США все еще считают территории спорными в ожидании будущего урегулирования.

Стоит начать серьезный диалог с Москвой. Путин указал в своей статье, что Россия готова обсуждать контроль над вооружениями. Даже если прорыв маловероятен, благодаря самому разговору у Москвы появилась бы возможность решать те или иные вопросы без консультаций с Пекином. Кроме того, США и РФ могли бы сотрудничать в освоении космоса, возобновляя имевшееся в прошлом место сотрудничества, тем более что американское и российское государства ближе к технологическому паритету в этой области, чем другие.

Целью взаимодействия не должен быть значительный прорыв, а просто разумная надежда на то, что у России будет стимул оставаться нейтральной и не помогать противникам США. Москва по-прежнему будет работать с Китаем по некоторым вопросам, особенно по энергетике, но будет работать и с Вашингтоном и может поддержать его или остаться в стороне от вопросов, которые США считают действительно важными. Эта ситуация была бы очень привлекательной для России, потому что с ее точки зрения она находилась бы в балансирующей позиции, ближе к Вашингтону и Пекину, чем мы друг к другу, и поэтому могла бы получить больше от нас и Китая, когда мы конкурируем за их поддержку.

Все слышали о цитате бывшего премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля о том, что Россия — это «загадка, завернутая в тайну и помещенная внутрь головоломки», но у цитаты есть и вторая часть: «но, возможно, есть ключ. Этот ключ — русский национальный интерес». Черчилль смог сдержать свою глубокую неприязнь к сотрудничеству с Советским Союзом в сферах, где он видел совпадение с интересами Москвы. Его прагматический реализм лучше всего отражен в другой цитате: «Если бы Гитлер вторгся в ад, я бы по меньшей мере благожелательно отозвался о Сатане в палате общин».

С учетом написанной им статьи можно сказать, что Путин понимает полезность прагматического сотрудничества таким же образом. По мере того как США, наконец, начинают осознавать масштабы своей борьбы с Китаем, очень важно подойти к России с реалистичными ожиданиями и результатами, которые отвечают интересам обеих стран.

. .