Почему элита «обыдливает» свой народ?

Когда заговаривают о снижении общего уровня образования и культуры, часто утверждают, что это выгодно элите и правящему классу. Мол, дураками проще управлять. Далее, обычно находятся «козлы отпущения», наподобие бывшего министра образования Фурсенко, которые и впрямь дают много поводов думать, что они угробляют образование то ли специально, то ли по дурости. В целом же подобный подход — есть часть очень давнего представления о том, что сверху сидят этакие «упыри», которые сосут народную кровь.

Это представление прекрасно отражено в культуре и, в частности, на советских плакатах. Издревле существуют контрастные изображения жирующей элиты и нищих представителей народа. Например, в позднем средневековье объектами подобных нападок часто выступали монахи, которые изображались обжорами с огромным пузом. Советские же плакаты рисовали не только толстых представителей духовного сословия, но, прежде всего, буржуа. И те и другие резко противопоставлялись рабочим и народу в целом. Согласно подобному устоявшемуся взгляду, давно принято считать, что политика — «дело грязное», власть развращает, и наверх идут люди, прежде всего, за властью и наживой.

Позже такой «бытовой», субъективистский, несистемный подход стал причиной убедительности дурацкого лозунга о «сменяемости власти». Причем особый идиотизм этого лозунга подчеркивают сами его поклонники. Если бы они хотели чего-то такого, что было бы эквивалентно Великой французской, или Великой Октябрьской революциям, то это было бы логично. Ведь эти две революции действительно сменили власть и создали иные политические и общественные системы, выдвинули свои проекты мироустройства. Но те, кто кричит про «сменяемость власти», ничего подобного не хотят и бегут от этого, как «черт от ладана». Они хотят именно в рамках действующей капиталистической системы «без революций» бесконечно тасовать фигуры наверху, как будто от перемены мест слагаемых магическим образом должна измениться сумма.

По их логике, в связи с вышеизложенными представлениями о власти и политике, власть — это такой институт, который портит всех людей без исключения. Поэтому после двух сроков, а лучше даже одного, нужно срочно менять политиков, которые успевают изрядно попортиться. Делать это нужно, дабы люди во власти не успевали разложиться, а управление осуществлялось людьми, испорченными в наименьшей степени.

Такая, с позволения сказать, «логика» буксует уже на вопросе о том, что, согласно ей же самой, нужно регулярно менять не только первое лицо, но и правительство, госдуму, губернаторов и всех остальных. В противном случае, «неиспорченные» властью президенты будут окружены вконец разложившимися представителями различных ветвей власти. Ну и что тогда будут делать в таком окружении «хорошие», то есть постоянно сменяемые президенты? Стало быть, надо регулярно обновлять состав всех властных институтов и при этом не трогать саму систему? Ведь саму систему почти никто не обсуждает. А она то и есть то, что следовало бы обсудить! Но этого-то как раз делать не хотят, ибо это пахнет революцией…

Кроме того, если продолжать эту «бытовую» логику, то регулярная сменяемость власти неизбежно порождает феномен «халифа на час». Ведь если каждый человек идет во власть только для упоения ею и стяжательства (так это на самом деле, или нет — вопрос отдельный), то он будет стараться получить все тридцать три удовольствия за отведенный ему срок, каким бы коротким он ни был, согласно принципу: «а после нас хоть потоп». В итоге получится только развал и бесконечная чехарда «халифов».

Такой подход, порождающий лозунг о сменяемости власти, я называю «бытовым» потому, что он рассматривает только субъективный фактор и отказывается видеть вопросы, касающиеся системы. В обычной жизни мы иногда говорим: «главное, чтобы человек был хороший». Для подавляющего большинства житейских ситуаций такой подход действительно оправдан. Более того, я ни в коем случае не хочу сбрасывать со счетов человеческий фактор и полностью подменять его системными вопросами. Личность в политике, а тем более личность главы государства значит очень многое. Просто есть еще система.

Власть — дело коллективное. У любого лидера есть команда, а сам он, помимо команды, опирается на тот или иной класс или группу. Лидер, его команда и опорная группа олицетворяют собой ту или иную тенденцию, мировоззрение, проект, идеологию и многое другое. Любой лидер этим всегда, так или иначе, обусловлен. Поэтому, если уж и надо менять власть, то это делается не путем замены лидера и не согласно «бытовой» логике, которая видит только лидера, но не видит опорной группы, тенденций, системы и всего остального, а путем выдвижения альтернативного проекта государственного устройства, который должен преобразовать все общество.

Кто-то, наверное, раздраженно скажет, что я «ломлюсь в открытую дверь». Ведь те, кто вбросил лозунг о необходимости сменяемости власти, всё прекрасно понимают и просто пытаются использовать его как таран против Путина и других неугодных политических лидеров. Так-то оно так, но именно поэтому необходимо указать на заведомый вред, который неизбежно нанесет народу использование этого «тарана», дабы лишить его эффективности, что сделать крайне непросто. Ведь нашим любимым «народным» развлечением издавна является то, что можно называть гонкой за лидером. Сначала все полюбили Горбачева, а потом его прокляли. Потом на фоне этого проклятия избрали Ельцина. Потом, прокляв Ельцина, избрали Путина… Доколе эта «бытовуха» в большой политике будет продолжаться?

Ведь «младореформаторов» широкая общественность поддержала потому, что они (цитирую) «были молодыми», в отличие от «старых» представителей политбюро ЦК КПСС. Вот какое признание по этому поводу дал один из «молодых», Анатолий Чубайс, в интервью журналу Forbes 4 марта 2010 года:

«…конец 1991 года — это пик демократического движения. Оно собирало миллионные митинги в Москве и имело колоссальную поддержку в стране <…> главной базой поддержки демократического движения была, прежде всего, интеллигенция — и научно-техническая, и инженерная, и творческая. Она-то и создала все демократическое движение того времени. В то же время было совершенно ясно, что преобразования по своему характеру таковы, что они неизбежно наиболее болезненно скажутся именно на этой социальной группе. Мы хорошо понимали, что значительная часть этой социальной группы работает на оборонку, на военно-промышленный комплекс, и хорошо понимали, что у страны нет финансовых ресурсов для поддержания этого комплекса на прежнем уровне. Это означало, что первая часть реформ, финансовая стабилизация, неизбежно и очень жестко ударит именно по этой категории населения».

То есть, если говорить по-простому, Чубайс признается, что его команда опиралась на интеллигенцию, а потом, цинично ее использовав, выкинула за борт.

Да, большинство наших сограждан после того как «сменяемость власти» несколько раз была реализована, уяснили, что после такой процедуры все становится еще хуже. Однако системного понимания так и не наступило. А при сегодняшнем нарастании проблем рано или поздно широкие массы начнут как-то политически определяться. И если опять ничего, кроме личности лидера, им разглядеть не удастся, то останется только два варианта: либо в который раз «наступить все на те же грабли», либо просто отпасть от государства. В обоих случаях результатом будет только катастрофа.

Поэтому искать надо не очередного харизматичного лидера, а проект, идею, группу, партию, движение, коллективный субъект. А для этого нужно внимательно присматриваться не столько к личностям политиков и их индивидуальным свойствам, сколько к тенденциям и идеям, а главное, смотреть на вопрос системно.

Сколько бы в целях пропаганды ни было нарисовано соответствующих плакатов большевиками, во-первых, изображенные на них толстые и омерзительные буржуа являлись образами целого класса, а не только отдельных его представителей, а во-вторых, сами большевики и, прежде всего, Ленин смотрели на вопросы власти и государства именно системно.

В своей работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» Ленин писал о всемирной буржуазии следующее:

Капиталисты делят мир не по своей особой злобности, а потому, что достигнутая ступень концентрации заставляет становиться на этот путь для получения прибыли; при этом делят они его «по капиталу», «по силе» — иного способа дележа не может быть в системе товарного производства и капитализма.

Главное, что нас тут сейчас интересует, это то, что капиталисты действуют так, как они действуют, «не по своей особой злобности», а по велению системы и установленных ею общественных отношений. То есть даже если в такую систему поставить самого святого человека, то ему более ничего не останется делать, как начать «делить мир» по «силе» и «капиталу».

Теперь я хочу вернуться к тому вопросу, который я затронул в самом начале — развалу образования. Виноваты ли в этом Фурсенко, Греф и другие фигуры сами по себе? А что если они являются лишь человеко-функциями системы и от их личности мало что зависит? В «Экономико-философских рукописях 1844» Маркс писал:

«Политическая экономия замалчивает отчуждение в самом существе труда тем, что она не подвергает рассмотрению непосредственное отношение между рабочим (трудом) и производимым им продуктом. Конечно, труд производит чудесные вещи для богачей, но он же производит обнищание рабочего. Он создает дворцы, но также и трущобы для рабочих. Он творит красоту, но также и уродует рабочего. Он заменяет ручной труд машиной, но при этом отбрасывает часть рабочих назад к варварскому труду, а другую часть рабочих превращает в машину. Он производит ум, но также и слабоумие, кретинизм как удел рабочих».

Маркс говорит, что «кретинизм» среди рабочих производит сама система капитализма, которая за одну из своих теоретических основ взяла политическую экономию, которая «замалчивает отчуждение в самом существе труда». Такое системное производство «кретинизма» при капитализме может быть сдержано только конкуренцией между капиталистами. Ведь власти капитала, пока она конкурирует с другими капиталистическими субъектами, необходим не «кретин», а высококвалифицированный рабочий, а так же здоровый и обученный солдат и многое другое, ибо все это повышает конкурентную способность. Но если капитализм становится глобальным, а капиталисты начинают предпочитать свои трудовые ресурсы, например, китайцам и, таким образом, отказываются развивать свое население, то такой капитализм как система начинает производить этот самый кретинизм.

Таким образом, дело не в Грефе или Фурсенко и не в «мудрой» мантре о том, что «дураками проще управлять», а в том, насколько Россия является самостоятельным субъектом. В рамках капитализма только суверенность хоть как-то может окорачивать различных реформаторов, которые действуют, как сказал бы Ленин, «не по своей особой злобности». Что же касается лозунга о сменяемости власти, то он выдвинут именно затем, что бы Россия впала в еще большую зависимость от глобального капитала, которому она, все же, время от времени показывает «фигу», например, в виде того же присоединения Крыма. Стало быть, на данный момент суверенность является единственным условием, которое хоть как-то держит образование и прочие отрасли (например, военную) на плаву. Если же случится Перестройка-2, то будет осуществлен очередной сброс, после которого в этот раз уже навряд ли удастся сохранить даже остатки промышленности и образования, а население обнищает окончательно.

. .