Foreign Policy: противостояние США и КНР уже вредит их влиянию за рубежом

США и Китай, совершая многочисленные ошибки на поприще внешней политики, постепенно теряют свое влияние в мире. Основной вопрос заключается лишь в том, кто на этом опасном пути остановится первым, пишет профессор международных отношений Гарвардского университета Стивен Уолт в статье, вышедшей 17 августа в The Foreign Policy.

Уолт приводит высказывание одного известного ученого и бывшего дипломата о том, что США и СССР во время Холодной войны вели «непрекращающуюся конкуренцию за то, кто из них может потерять влияние быстрее всего», и в этой гонке Советский Союз, «к счастью, одерживал верх». И хотя к такого рода аналогиям стоит относиться с осторожностью, это замечание, кажется, крайне четко описывает нынешнее состояние внешней политики США и КНР. И Пекин, и Вашингтон могут указать лишь на несколько успехов, достигнутых за последние год или два. По большей же части США и КНР, похоже, совершенствуют искусство забивания голов в собственные ворота. И, учитывая, насколько катастрофичными оказались ошибки лидеров обеих стран, можно считать маленьким чудом, что одна из сторон так и не воспользовалась появившимся преимуществом.

Так, США еще недавно занимали положение непререкаемой гегемонии, которого не было со времен Римской империи. К сожалению, из-за ошибок как Демократической, так и Республиканской партий этот однополярный момент ушел в прошлое, уступив место ряду новых вызовов.

Первые просчеты были допущены еще Биллом Клинтоном, который пошел на расширение НАТО, не смог добиться прогресса в ближневосточном урегулировании и слишком яростно стремился к глобализации. Его преемник Джордж Буш — младший обострил ситуацию, начав глобальную войну с терроризмом, вторгшись в Ирак и позволив надуться опасному финансовому пузырю, который лопнул в 2008 году. Пришедшей после него Барак Обама не смог остановить продолжающийся негативный процесс. Всё это привело к тому, что к власти в США пришел Дональд Трамп.

Оказавшись в Белом доме, Трамп показал, как пускать по ветру добрую волю и уважение других стран и не получать ничего взамен. Так, он неоднократно и необоснованно оскорблял некоторых из ближайших союзников Вашингтона, называл бедные страны «грязными дырами» и говорил о том, что в соседних с США странах Латинской Америки полно насильников, убийц и других опасных людей. В мире, где большинство людей небелые, он объединился с расистами и основывает свою избирательную кампанию на разжигании подобных настроений в части своей базы.

Его решения по Транстихоокеанскому партнерству, Парижскому климатическому соглашению, ядерной сделке с Ираном и Северной Корее встревожили и оттолкнули широкий круг стран и не принесли Соединенным Штатам никаких существенных выгод. Его хорошее отношение к таким «диктаторам и автократам», как Владимир Путин, Си Цзиньпин, Мухаммед бен Салман, Родриго Дутерте, Абдель Фаттах ас-Сиси и многим другим, подорвало последние остатки морального авторитета США. Ситуации ничуть не помогло ханжеское морализаторство госсекретаря Майка Помпео, неэффективная работа его ведомства и отсутствие интереса к настоящей дипломатии.

Наконец, что наиболее показательно, катастрофические действия Трампа по борьбе с пандемией коронавируса привели к тому, что США выглядят некомпетентными и неспособными к реформам. Такое развитие событий неизбежно заставит другие страны искать советы о том, как справиться с сегодняшними проблемами, в других местах. Как недавно выразился автор Irish Times Финтан О’Тул, одна страна за другой запрещает въезд гражданам США из-за опасений в том, что они переносчики опасного патогена, кто может винить руководство этих стран?

Казалось бы, что эта ситуация станет прекрасной возможностью для амбициозного и все более могущественного Китая. Пекин в прошлом неоднократно извлекал выгоду из ошибок Вашингтона и старался не повторять их. Подобно США на протяжении большей части XIX века, которые избегали неприятностей за границей и сосредотачивали свою энергию на построении экономики мирового класса у себя, Китай был сосредоточен на внутреннем развитии и более чем доволен тем, чтобы наблюдать, как США погрязают в дорогостоящих трясинах и внутреннем беспорядке.

Но вместо того, чтобы воспользоваться недавними неудачами Вашингтона и работать над укреплением своих позиций как более разумной и ответственной сверхдержавы, в последнее время Китай, похоже, сам начинает становиться жертвой собственной версии внешнеполитической халатности.

Прежде всего, репутация Китая пострадала из-за начавшейся в КНР пандемии коронавируса, неудовлетворительных мер по борьбе с ней на первых этапах со стороны Коммунистической партии Китая (КПК), а затем и попыток Пекина снять с себя ответственность. Хотя с тех пор китайские власти в целом исправили ситуацию, но полностью смягчить нанесенный ущерб у Пекина не получилось.

Лишь за некоторыми исключениями — например, в Латинской Америке — последующие попытки Китая завоевать влияние, который предлагал маски, лекарства и другие формы помощи, в основном имели обратный эффект или рассматривались скорее как эгоистичная игра, направленная на обеление своего имиджа, чем подлинное желание оказать помощь иностранным государствам.

Хуже того, Пекин стал проводить более агрессивную дипломатию. Такая политика может хорошо работать во все более националистическом Китае, но, похоже, вызывает недовольство почти всех остальных. Таким образом, законное и бескорыстное предложение Австралии о независимом международном расследовании происхождения коронавируса вызвало не вежливый отказ Пекина (как можно было ожидать), а введение жестких тарифов на австралийскую говядину и ячмень в сочетании с угрозами дополнительных санкций, которые могли бы последовать в случае, если официальная Канберра не откажется от своего предложения.

Всё это привело к предсказуемому результату: в Австралии стали все активнее говорить о том, что необходимо более эффективно противодействовать Китаю. Более того, совсем недавно, когда посол Китая в Сомали, по некоторой информации, оказал давление на президента спорной территории Сомалиленда Мусу Бихи Абди, чтобы тот пошел на сокращение связей своего правительства с Тайванем, Бихи закончил встречу и поручил своему министерству иностранных дел еще больше расширить связи с Тайванем. Спустя пару недель дипломат из Сомалиленда прибыл на Тайвань, чтобы открыть там новое представительство.

Наконец, недавние китайско-индийские пограничные столкновения и введение нового жесткого закона о безопасности в Гонконге укрепили озабоченность Азии и Запада по поводу долгосрочных амбиций Китая. Страны, которые когда-то неоднозначно относились к противостоянию Китаю, включая Австралию, Великобританию и Германию, сблизились с Вашингтоном по таким вопросам, как технологии 5G, несмотря на собственные сомнения относительно направления политики США и переменчивой личности нынешнего президента США. Короче говоря, вместо того чтобы воспользоваться недавними неудачами Вашингтона, Пекин помог оградить администрацию Трампа от некоторых последствий ее собственных промахов.

Нынешняя конкуренция за потерю влияния имеет три очевидных последствия. Во-первых, она способствует формированию того, что политолог Ян Бреммер назвал «миром G-Zero», — международного порядка без единого четкого лидера или даже без сплоченной коалиции стран-единомышленников, объединившихся для решения важнейших глобальных проблем.

Во-вторых, эта ситуация предполагает, что реальная возможность будет именно у той великой державы, которая одумается первой. В этом плане у США есть одно очевидное преимущество — по крайней мере, теоретически, — поскольку в стране скоро должны пройти общенациональные выборы. Таким образом, у граждан США есть возможность избавиться от своего некомпетентного лидера и попробовать кого-то другого. В свою очередь, XX съезд КПК состоится не раньше 2022 года, а Си Цзиньпин, вероятно — хотя и не гарантированно, — останется у власти и после него.

Если же учесть, что он является главным архитектором более решительной международной позиции Китая, то резкое изменение курса кажется маловероятным. Но Китай прежде быстро реагировал на неблагоприятные события, и вполне возможно, что высшие должностные лица извлекут уроки из своих недавних неудач и продолжат реализовывать свои амбициозные планы более тонким и эффективным способом.

Если Трамп останется президентом США — на законных основаниях или в результате фальсификации выборов — и если Си Цзиньпин со товарищи извлекут правильные уроки из своих недавних неудач, у Китая появятся новые возможности для повышения своего глобального статуса и подрыва ряда зарубежных партнерских отношений США. С другой стороны, если американские избиратели решительно отвергнут трампизм на ноябрьских выборах, а КПК продолжит своей агрессивный дипломатический курс, удержать Китай в сравнительной изоляции будет значительно легче.

Однако тем гражданам США, которые теперь связывают свои надежды с кандидатом в президенты Джо Байденом и его кругом слишком знакомых и слишком широко известных советников, не стоит надеяться на многое: слишком поздно переводить стрелки часов обратно в 2016 год. Посмотрев в течение четырех лет на США, которые переживали непрерывную турбулентность, другие страны стали задаваться вопросом, сможет ли стать снова президентом кто-то вроде Трампа.

Победа Байдена не объединит разобщенную нацию в одночасье, и глубокая приверженность курсу одной партии будет по-прежнему иметь пагубные последствия для внешней политики США. Администрация Байдена будет заниматься пандемией и экономикой внутри страны, оставляя меньше времени и ресурсов для крупных международных проектов. Победа демократов в ноябре может иметь важное значение для сохранения США в качестве конституционной республики, но она не исправит внешнюю политику Вашингтона в одночасье.

Тем не менее у следующей администрации есть возможность разработать более разумную и эффективную стратегию в отношении Китая. Частично она будет сосредоточена на чистой геополитике (то есть на укреплении союзов США в Азии), но в основном на решении технологической проблемы, которую Китай ставит в таких областях, как искусственный интеллект. Для этого ему нужно будет более эффективно работать с передовыми союзниками США, возродить усилия по привлечению научных и технических талантов из-за рубежа и прекратить тратить государственные ресурсы в областях, имеющих незначительное стратегическое значение (например, Афганистан).

Такой подход также означал бы признание того, что развязывание идеологической холодной войны против Пекина не заставит Китай изменить свою внутреннюю политику и, скорее всего, встревожит союзников, в поддержке которых США будут нуждаться. Более разумная конкурентная стратегия также сохранит каналы связи для Пекина и будет способствовать сотрудничеству с Китаем по вопросам, в которых интересы стран совпадают (например, изменение климата, глобальное здравоохранение и т. д.).

Уолт отмечает, что внешнюю политику можно сравнить со школьным футболом: победа, как правило, достается не той команде, которая играет наиболее блестяще, а той, которая совершает наименьшее количество ошибок. Следующая администрация не обязательно должна быть блестящей, чтобы быть намного лучше своих предшественников (не только Трампа).

. .