Информационные войны против России: кино и политика. Часть 2 (altim69)

(Продолжение, начало здесь)

С февраля 1947 года мюнхенский филиал радиостанции «Голос Америки» стал вести пропагандистские передачи на русском языке (которые с весны 1948 года Кремль приказал глушить всеми доступными техническими средствами). В октябре 1947 года по инициативе сенатора Дж.Маккарти в вашингтонском Капитолии начались слушания по результатам расследования «антиамериканской и коммунистической деятельности» ряда известных деятелей американской культуры. А тогдашний президент Лиги кинопродюсеров Америки Эрика Джонстон в студии «РКО» рассказал своим слушателям, что после беседы с государственным секретарем Маршаллом, сенатором Ванденбергом и другими он пришел к совершенно твердому пониманию того, что необходимо было немедленно начинать официальную политику противопоставления своей мощи советской экспансии, подчеркнув, что эта политика должна встретить поддержку в кинофильмах, выпускаемых в США.

Собственно, Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности (HUAC) появилась в США еще в 1938 году, но в полную силу она заработала только после войны, причем так, что в 1947 году едва не парализовала деятельность Голливуда. Под запрет попали как новые замыслы, так и уже реализованные — просоветские фильмы, снятые в период Второй мировой, когда СССР и США выступали союзниками: «Миссия в Москву», «Северная звезда», «Песня о России». Эти решения прервали карьеры около трехсот режиссеров и актеров. Показательна история, которая приключилась с одной из главных звезд Америки тех лет, Хамфри Богартом. Сначала он присоединился к массовым протестам 1947 года против цензуры в кино, а уже через год опубликовал открытое письмо, в котором не только косвенно оправдывал деятельность Комиссии, но и отдельно подчеркивал: «Я не коммунист». Соответственно, на смену запрещенным «просоветским фильмам» пришел целый ряд новых пропагандистских картин, последовательно выставлявших жизнь Советского Союза в негативном свете.

Москва ответила на это разработанным в апреле-мае 1949 года специальным «Планом мероприятий по усилению антиамериканской пропаганды на ближайшее время», предусматривавшим «систематическое печатание материалов, статей, памфлетов, разоблачающих агрессивные планы американского империализма, антинародный характер общественного и государственного строя США, развенчивающих басни американской пропаганды о «процветании» Америки, показывающих глубокие противоречия экономики США, лживость буржуазной демократии, маразм буржуазной культуры и нравов современной Америки». И уже в 1949 году выходит фильм «У них есть Родина» Александра Файнциммера и Владимира Легошина по сценарию Сергея Михалкова. В нем подполковник Добрынин и майор Сорокин разыскивают советских детей, попавших в организованные англичанами на территории Западной Германии приюты, и возвращают их домой.

В целях защиты национальных интересов в СССР были мобилизованы лучшие режиссеры своего времени. В 1950-м Михаил Калатозов снимает «Заговор обреченных» (коварные США пытаются сбить с толку граждан молодого европейского государства, только что освобожденных СССР от фашизма), а Михаил Ромм — «Секретную миссию» (советские разведчики в конце войны срывают переговоры между немецкой и американской армией). В 1953-м Абрам Роом выпускает «Серебристую пыль» (американский ученый-злодей изобретает оружие массового поражения). Еще в 1949-м Григорий Александров во «Встрече на Эльбе» показывает, как советские войска раскрывают нацистский заговор, организованный американцами. Но уже в 1974 году, когда режиссер решит вернуться к этой теме в «Скворце и Лире», картина попадает на полку. По одной версии — из-за цензуры (в страхе избежать нового витка скандала после ареста агента штази Гюнтера Гийома, уличенного в шпионаже за канцлером ФРГ Вилли Брандтом). По другой — просто из-за низкого качества.

Подобные же фильмы, но уже антисоветской направленности создавались во второй половине 40-х – первой половине 50-х годов XX века и на Западе, в первую очередь – в США («За железным занавесом», «Берлинский экспресс», «Красный Дунай», «Я был коммунистом по заданию ФБР», «Военнопленный» и др.).  Тематические параллели взаимной идеологической конфронтации были очевидны. Так, своеобразным западным ответом на упомянутый выше фильм «У них есть Родина» стала вышедшая в 1950 году картина режиссера Дж.Сидни «Красный Дунай» (The Red Danube), в которой рассказывалось о советских гражданах, оказавшихся в западной оккупационной зоне Вены и нежелающих вернуться на родину из-за боязни стать жертвами сталинских репрессий.

Знаковым событием эпохи «холодной войны» можно считать вышедший в 1948 году фильм «Железный занавес» (The Iron Curtain), в основу которого были заложены реальные факты, связанные с историей советского дипломата Игоря Гузенко, попросившего политического убежища в Канаде и написавшего об этом книгу. Помимо всего прочего, «фильм должен был изобразить изматывающую, напряженную жизнь советских граждан, в частности Гузенко, которых тиранят чиновники и спецслужбы». Этот фильм, помимо всего прочего, примечателен еще и нашей классической музыкой, вошедшей в него без каких-либо разрешений и согласований. Воспользовавшись тем, что СССР в те годы еще не подписал международную Бернскую конвенцию об охране авторских прав, американцы обильно включили в фильм музыку Дм.Шостаковича, С.Прокофьева. А.Хачатуряна, которая звучала здесь в весьма неприятном для СССР идеологическом контексте

Генеральный консул СССР в Нью-Йорке Я.Ломакин писал по поводу «Железного занавеса», что «фильм будет очень враждебен. Советские люди показаны отталкивающими, циничными и клевещущими на свою Родину. … В связи с предстоящим выпуском такого фильма, нам кажется, уже сейчас было бы целесообразно выступить в советской печати с рядом острых статей и развернуть атаку на голливудских реакционеров, поджигателей новой войны… наше острое и умелое выступление может подготовить зрителей для правильной оценки фильма и оказать положительное влияние на общественное мнение. С другой стороны, наша острая критика голливудских реакционеров и поджигателей войны окажет моральную помощь прогрессивным кругам в США и Канаде в их борьбе против реакции, против создания такого фильма».  

Против использования материалов королевской комиссии по расследованию фактов шпионажа для экранизации истории Гузенко высказывались и сами канадцы. Премьер-министр, министр юстиции получали письма из Союза гражданских прав, Общества дружбы Канады и СССР, других организаций и частных лиц. Руководство союза заявляло: «Мы со всей силой протестуем против сотрудничества министерства юстиции с создателями фильма». Лидеры Национального совета Общества дружбы Л. Робертc и Ф. Парк осуждали фильм, называя при этом сам доклад комиссии «документом, не внушающим доверия»: «Фильм, основанный на нем, может послужить лишь лишенному смысла ухудшению отношений с СССР и затруднит работу Объединенных Наций». Возражая против подобной оценки доклада, в котором сам Луи Сен Лоран, на тот момент государственный секретарь по внешней политике, видел «важнейший вклад в информирование мировой общественности», он тем не менее признавался, что «совсем не горит желанием увидеть подобный фильм».

В свою очередь, американские киноведы Дж.Пэриш и М.Питтс, признавая художественные слабости картины, даже спустя 30 лет после ее выхода на экран были убеждены, что «Железный занавес» рассказывал о русском шпионаже в Канаде 1943 года, давая общественности мягкую трактовку грубой правды: красные агенты наводнили США». При этом «мягкость» трактовки, по мнению американских кинокритиков, проявилась в том, что хотя «Железный занавес» и стал «золотым рудником правой пропаганды, изображая в суровых красках безжалостных Красных и сочувствующих им, действия коммунистов были больше комичными, чем реальными».  Примечательно, кстати, что спустя шесть лет в Канаде сняли своего рода продолжение «Железного занавеса» — «Операцию «Розыск» (1954),  которая, впрочем, особого успеха не имела.

В 1949 году на экраны США вышел новый фильм о происках коммунистов — «Красная угроза» (Red Menace), главной целью которого «была настойчивая демонстрация расчетливой технологии убийств, разработанной Красными агентами, действующих в Америке». В этом фильме ветеран войны Билл Джонс не находит помощи у людей, безразличных к его жалобам. Разочарованный, он готов для вербовки в компартию. Совращенный девушкой Молли Хари, очень бедный и легко управляемый человек завлечен на курсы по обучению коммунистическим идеям. Там он попадает под обаяние привлекательной преподавательницы Нины Петровой, которая со временем начинает понимать, что ее ячейкой управляют бандиты. После того, как чувствительный еврейский поэт по имени Соломон совершает самоубийство, Билл и Петрова бегут, даже Молли, плохая католичка, возвращается в Церковь и просит прощения у своей матери. Неудивительно, что коммунистическая газета «Народы мира каждый день» (Daily People World) назвала фильм «глупым, но опасным». При этом, хотя в фильмах об американских коммунистах русские персонажи, как правило, появлялись лишь в небольших эпизодах, общая идеологическая направленность от этого не менялась.

Следует отметить, что, в отличие от США, в большинстве стран Западной Европы (прежде всего, в традиционно кинематографических Италии и Франции) из-за сильного влияния национальных коммунистических партий в первое послевоенное десятилетие антисоветские и антикоммунистические фильмы практически не снимались. По аналогичным причинам там был крайне ограничен и прокат американских антикоммунистических фильмов. Более того, если на экраны Франции и попадали такого рода ленты (к примеру, «Дипломатический курьер»), то они дублировались на французский язык так, чтобы в тексте не была понятна национальная и государственная принадлежность врагов/шпионов. В Великобритании, находившейся в фарватере американской политики, ситуация отличалась, однако и здесь некоторые кинопроизводители отказывались от бурного антикоммунистического наступления по политическим причинам. Антисоветскому консенсусу в послевоенной Великобритании препятствовал ряд факторов, включая симпатию к советским мнениям о безопасной Западной границе, американскую ненадежность и веру некоторых левых в потенциальную совместимость коммунизма и социал-демократии.

Пик западного интереса к советской/русской теме на экране пришелся на 1952 год, когда было выпущено 17 фильмов — о России и СССР или с персонажами российского происхождения.  А одним из первых и весьма впечатляющих фильмов, положивших начало антисоветской истерии в Голливуде можно, пожалуй, считать специальный образовательный фильм «Пригнись и накройся» (Duck and Cover), вышедший в 1952 году и предназначенный для показа в школах США. Сюжет незамысловат: мультипликационная черепаха Берт рассказывает школьникам, как нужно спасаться от ядерного удара — бежать в бомбоубежище или хотя бы спрятаться под партой. При этом вражеские ядерные бомбы должны лететь со стороны Советского Союза. Одни эксперты называли фильм образовательным, другие — чистой пропагандой против Москвы, которая создавала образ врага в лице СССР. Так или иначе, смотрели американские школьники этот фильм вплоть до 80-х годов, а в 2004 году «Пригнись и накройся» был внесен в Национальный реестр фильмов США (лент, имеющих особое историческое значение в американском кинематографе).

Справедливости ради, стоит отметить, что даже в эпоху пика «холодной войны» в США появлялись картины с положительными русскими персонажами. Правда, они подавались позитивно в основном тогда, когда влюблялись в американцев и предпочитали жить на Западе. Так в мелодраме 1952 года «Мир в его руках» (The World in His Arms), рассказывающем о событиях середины 19 века на Аляске, графиня Марина Селанова влюбляется в американца и становится счастливой американской домохозяйкой, так как считает, что «настоящая любовь и свобода идут рука об руку». Главного героя в этом фильме блестяще сыграл знаменитый Грегори Пек, а компанию ему в роли второго плана составил не менее знаменитый Энтони Куинн,

В еще более наглядной форме мысль о «любви и свободе» подавалась в вышедшей в 1953 году мелодраме «Не дай мне уйти» (Never Let Me Go) — утопической истории любви американского журналиста и советской балерины эпохи «холодной войны». В этом фильме Кларк Гейбл сыграл американского журналиста, аккредитованного в Москве: «влюбленность в красивую и талантливую русскую балерину Марию резко меняет его жизнь. Филипп и Мария надеются уехать в Америку, но советские чиновники (всегда под портретом Сталина или Ленина) лгут и в конечном итоге отказывают Марии в выездной визе. И все же, благодаря украденной форме советского офицера, журналист вывозит Марию через Балтийское море на свободу.

В целом «Не дай мне уйти» — яркая иллюстрация стереотипной сюжетной конструкции, когда Голливуд 1950-х, как правило, «в качестве обезвреживания коммунистической идеологии предпочитал любовь и брак». Это, в частности, касается таких лент, как «Нет пути назад» (1955), «Анастасия» (1956), «Железная юбка» (1957), «Пилот реактивного самолета» (1957), «Шелковые чулки» (1957) и др.

В фильме режиссера Р. Томаса «Железная юбка» (The Iron Petticoat) в Лондон по заданию коммунистической партии приезжает капитан КГБ, летчица Винка Коваленко, роль которой исполнила сама Кэтрин Хепберн. Она стройна и красива, но слишком уж одержима коммунистическим идеями. В Лондоне Винка знакомится с британским капитаном контрразведки, элегантным и обаятельным Чаком Локвудом. Стройная красавица Коваленко поначалу аскетична, но в финале поддается соблазну западных искушений и одевается по последнему слову моды. Лексика главной героини вначале пронизана советскими канцеляризмами и штампами, мимика и жесты сдержанно-официозны, а к финалу все меняется – героиня начинает говорить на нормальном человеческом языке. Разумеется, молодые люди полюбили друг друга, и, хотя сначала они пытались убедить друг друга в преимуществах коммунистического или западного мира, то в конце концов влюбленная советская красавица решила остаться в Лондоне.

Немного похож на него и фильм «Пилот реактивного самолета» (Jet Pilot) 1957 года, который рассказывает о советской летчице, убежденной коммунистке, шпионке, которая однажды приземляется на своем самолете на Аляске. Она выходит замуж за американского офицера, весь фильм рассказывается об их идеологических противоречиях. В итоге они летят в Москву, где советская шпионка понимает, что капитализм — это не так уж и плохо. Вместе с супругом они крадут секретные документы, угоняют еще один реактивный самолет и навсегда улетают обратно в США.

Разумеется, нельзя обойти вниманием вышедший в 1957 году фильм «Шелковые чулки» (Silk Stocking) режиссера Р.Мамуляна — римейк знаменитой комедии Э.Любича «Ниночка» (1939), о которой мы уже рассказывали в первой части данного цикла. Картина «Шелковые чулки» — музыкальная комедия о любви симпатичной советской функционерки Ниночки и голливудского кинопродюсера Стива Кэнфилда, которая начинается с того, что советский композитор Петр Ильич Боров, польстившись на посулы коварного продюсера, решил стать «невозвращенцем» и остаться во Франции, чтобы написать музыку для голливудского фильма. Для возвращения несознательного композитора на родину, КГБ отправляет в Париж трех оперативников. Но приехав в столицу Франции, они столкнулись с таким прелестями жизни, о которых и мечтать не могли в своей стране. Разумеется, Стив легко сломил слабые попытки сопротивления легковерных комиссаров: он оспаривает российское гражданство композитора, ссылаясь на его происхождение, и настаивает, чтобы этот конфликт был решен в суде. Для улаживания возникших проблем и с композитором, и с оперативником, руководство КГБ отправляет в Париж одного из самых стойких и преданных сотрудников — Ниночку.

По прибытии в столицу Франции, воинственная дама была поражена роскошным декадентским интерьером гостиницы и невероятным количеством рекламы, но особенно поразил её показ шелковых чулок. Пройдоха Стив организует для Ниночки настоящую экскурсию по «городу соблазнов», да ещё устраивает целую серию интриг, используя голливудскую звезду Пегги Дэйтон. Но Ниночка, переборов маленькие дамские слабости, железной рукой загоняет заблудших оперативников и несознательного композитора обратно, в социалистический рай. Однако хитроумный Стив не собирается так просто сдаваться и разрабатывает целую схему, чтобы всё ту же легковерную троицу сотрудников отправили в Париж продавать советские фильмы. И он очень хорошо понимает, что Ниночке придется ещё раз приехать во Францию всё с той же миссией — вернуть на Родину несознательных граждан. План Стива сработал, всё получилось так, как он задумал. Приехав в Париж, влюбленная Ниночка отрекается от коммунистических идеалов и соглашается выйти замуж за Стива.

Фильм интересен прежде всего музыкальными и танцевальными номерами в исполнении актрисы Сид Чарисс и легендарного актера-степиста Фреда Астера. Однако и проработку сюжета, и шутки в этой комедии можно считать, как минимум, на уровне оригинала:

«У вас в СССР такие порядки: если ты проводил девушку домой, тебя встречают сразу три члена Партии?!»

«- Пить шампанское намного приятнее чем козье молоко! — А у Вас аналитический склад ума!»

«Ниночка, Вы единственная женщина в СССР, которая выглядит так как будто никогда там не бывала!»

В 1960 году, собственно, вышел еще один римейк картины –фильм «Ниночка» (Ninochka) режиссера Т.Донована, но он изначально снимался компанией American Broadcasting Company (ABC) для телевидения и довольно сильно уступал по всем параметрам мюзиклу 1957 года. И, разумеется, этот фильм никак не может сравниваться с номинировавшейся на «Оскар» картиной 1939 года.

Смерть И.В. Сталина (март 1953), переговоры лидеров ведущих стран мира в Женеве (1954-1955), антисталинская речь Н.С.Хрущева на съезде компартии 25 февраля 1956 года привели «биполярный мир» к ситуации так называемой идеологической «оттепели», когда «железный занавес» между СССР и Западом оказался чуть-чуть приоткрыт. Прямым кинематографическим следствием хрущевских разоблачений сталинского «культа личности» стал американский телефильм Д.Манна «Заговор с целью убить Сталина» (1958), персонажами которого стали Н.Хрущев, Г.Жуков, Г.Маленков, Л.Берия и прочие лидеры тогдашнего советского руководства.

Но уже в октябре-декабре 1956 египетские и венгерские события снова обострили взаимную конфронтацию между СССР и Западным миром. События в Венгрии, когда после подавления советскими войсками восстания в Будапеште тысячи венгров эмигрировали на Запад, нашла отражение таких фильмах, как «Путешествие» (1959) А.Литвака и «Будапештский зверь» (The Beast of Budapest) 1958 года режиссера Х.Джонса. Естественно, что в обоих фильмах венгерские повстанцы и беженцы были показаны как герои или беззащитные жертвы коммунистических репрессий, в том время, как их враги – венгерские и советские коммунисты – ярким воплощением Зла. Впрочем, иногда этот негатив был окрашен и некой долей сочувствия. К примеру, в «Путешествии» русский майор в исполнении легендарного Юла Бриннера не только легко разгрызал своими стальными зубами стекло стакана, но и был способен на любовную страсть и тоску.

С 1957 года политические контакты между СССР и Западом стали опять постепенно налаживаться: несмотря на острые противоречия, две крупнейшие в мире ядерные державы не хотели прямого военного/ядерного столкновения, грозившего уничтожением всей планете. Летом 1957 года в Москве состоялся самый массовый в истории Всемирный Фестиваль молодежи и студентов. Еще сильнее западный интерес к Советскому Союзу подогрел полет в космос первого в мире спутника (4 октября 1957) и вывод на орбиту Земли первого в истории космического корабля с человеком на борту (22 апреля 1961). В значительной степени именно этим успехам в покорении космоса экран конца 1950-х – первой половины 1960-х обязан появлением новой волны научно-фантастических фильмов о далеких планетах.

В 1958 году руководство СССР и США подписали соглашение о культурном обмене, после чего в 1959 году в Москве с ажиотажным успехом прошла американская выставка, пропагандирующая достижения главной державы западного мира в области промышленности, сельского хозяйства, науки, образования и культуры (документалисты США сняли об этом вполне доброжелательный фильм «Открытие в Москве» (Opening in Moscow). В том же 1959 впервые за долгие годы миллионы «невыездных» советских зрителей смогли увидеть новинки западного экрана на Московском международном кинофестивале. А знаменитый актер и режиссер русского происхождения Питер Устинов отреагировал на «оттепель» забавной комедий «Романов и Джульетта» (1961), где разделенные идеологическими барьерами дети американского и советского дипломатов вопреки всем напастям «холодной войны» страстно влюблялись друг в друга. При этом надо отдать должное авторам фильма: советские и американские образы были в равной мере сбалансированы».

Впрочем, вскоре взаимная конфронтация в очередной раз обострилась из-за сбитого в СССР американского самолета-шпиона (май 1960), разгрома антикастровского десанта на Кубе (1961), создания антизападной Берлинской стены (1961), вспышки Карибского ракетного кризиса (1962), затяжной вьетнамской войны (1964-1975) и «пражской весны» (1968).  В целом же «оттепель» конца 1950-х – первой половины 1960-х годов не столь уж радикально повлияла на ситуацию идеологической конфронтации в киносфере. Взаимное враждебное изображение России и Запада продолжилось, разве что образ «вероятного противника» стал более правдоподобным.

Продолжение следует

Опубликовано в газете «Служу Отечеству» №9-2018