Кто и сколько должен России

Вопрос долгов всего неоднозначен. Особенно когда речь идет о потом зависших займах, предоставленных прочим странам. Их списание всегда трактуется негативно. Ведь деньги же пропали, лучше бы их страна сразу раздала пенсионерам! Не удивительно, что после публикации очередной сводки текущего состояния дел с российскими долгами критики оживились с новой силой.

По состоянию на 1 февраля 2019 все страны мира должны России 40 млрд долларов. Сюда входят как новые выданные кредиты, так и долги, доставшиеся нам в наследство от СССР. Став членом Парижского клуба кредиторов в 1997 Российская Федерация имела выданных кредитов на общую сумму примерно в 130 млрд. Самыми крупными должниками являлись: Куба (31,7 млрд), Ирак (21,5 млрд), страны Африки (в сумме более 20 млрд.), Монголия (11,45 млрд), Афганистан (11,1 млрд), КНДР (11 млрд), Сирия (9,78 млрд) и Вьетнам (9,53 млрд долларов). Из них за прошедшую четверть века Россия списала долгов на 130,383 млрд долларов.

Таким образом, получается, что в упомянутых 40 миллиардах «старых советских денег» если и есть, то в весьма незначительном количестве. Это уже новые кредиты, выданные фактически в последнее десятилетие. Естественно, возникает вопрос о смысле подобных действий. Тем более в условиях санкционного давления и активных западных попыток экономической изоляции России.

Однако при внимательном рассмотрении картина оказывается сильно иной. Если не вдаваться в детали, все кредиты выдаются для достижения трех основных целей: плата за лояльность, кредит на закупку и субсидирование поставок.

Самым скользким является первый вариант, часто трактующийся как выплата дани за сохранение благорасположения. В определенном смысле так оно и есть, если не учитывать обратную сторону процесса – использования этой лояльности кредитором в своих целях в других вопросах.

Например, Москва в 2005 году списала 9,7 млрд долларов сирийского долга, но за это получила «отсутствие» газопровода из Катара в Средиземное море и дальше в Европу. В результате мы стали поставщиками трети потребляемого Евросоюзом газа, по итогам 2018 года общий объем поставок «Газпрома» туда составил 41,17 млрд долларов. Так что списанные сирийские долги давно и многократно перекрыты полученной прибылью. Которой бы не было, не сохрани мы хорошие отношения с руководством САР.

И это не единственный пример. В два приема Россия простила долги Ираку. Мы «потеряли» 21,5 млрд, но получили за это право разработки иракских нефтяных месторождений, что сделало «Роснефть» и «Лукойл» главными иностранными инвесторами. Учитывая специфику региона, например, работу на территории иракского Курдистана, себестоимость добычи там сильно ниже обычной. Ряд источников называет цифру в 5,99 за баррель. В результате только в месторождении «Западная Курна-2» добывается свыше 1,2 млн баррелей в сутки. Мы там имеем контракт на 25 лет добычи.

Очевидно, что плата за лояльность не такая уж плохая штука и точно не является выбрасыванием денег на ветер. Просто сделки в этой области не столь очевидны и прямолинейны, как привычный потребкредит на покупку мобильного телефона. Списанные деньги не только не потеряны, они создали условия для получения других последующих прибылей. Хотя конечно в отдельных случаях и не все обстоит так радужно. Примером тому может служить долг Кубе.

Впрочем, он как раз больше относится к категории субсидирования закупок необходимого нам табака, сахара, рыбы и морепродуктов. Мы имеем гарантии объемов и долгосрочной стабилизации отпускных цен.

Ну и, конечно же, кредиты активно используются для стимулирования российского экспорта. Всякого – от товарного и промышленного до оружейного. Например, один только Вьетнам и лишь за период с 2011 по 2015 годы купил оружия на общую сумму в 4,1 млрд долларов, 90% этой суммы пришлось на поставки из России. По сравнению с 2006-2010 годами цифра выросла в семь раз. Учитывая минимум 150% рентабельность оружейного бизнеса, легко увидеть, что списание старых советских долгов мы не только уже отбили, но и сохранили рынок сбыта собственной высокотехнологичной продукции.

Хотя, конечно, сейчас Москва к иностранному кредитованию подходит куда более прагматично. Доля платы за лояльность кардинально снижена в пользу расширения финансирования чисто коммерческих долгосрочных проектов. Мы одалживаем 20 млрд долларов Турции на финансирование строительства атомной станции «Аккую».  Точнее по документам, конечно, одалживаем, хотя по факту деньги сразу идут на счета «Росатома», собственно строительство и ведущего.

То есть внешне это кредит туркам, а на самом деле обеспечение рабочих мест российским специалистами. А платить по долгам будет Анкара. Причем дважды. Во-первых, собственно по кредиту. Во-вторых, гарантировав «Росатому» сбыт электроэнергии в конкретных объемах и ценах. За предусмотренные контрактом 40 лет эксплуатации АЭС Россия на нем заработает около 72 млрд долларов. По той же схеме Россия намерена кредитовать Египет на 25 млрд долларов.

В общем, можно со всем основанием заключить, что нынешние 40 млрд выданные зарубежным партнерам являются достаточно надежной долгосрочной инвестицией, направленной, в первую очередь, на создание собственных рабочих мест и развитие отечественных технологий. Но сторонников идеи «лучше бы раздали бедным» это явно не убедит. И то, что Россия в данном случае поступает точно так же как «прогрессивный и глобализирующийся Китай», этим теоретикам от экономики не указ.