Итоги встречи Путина и Эрдогана по Сирии: успешные, но непростые

Длившиеся более шести часов переговоры президентов России и Турции закончены. Они оказались существенно сложнее ожидавшегося, так как по протоколу планировалось на них отвести в два с половиной раза меньше времени. Тем не менее, диалог состоялся, и вышел он вполне успешным, хотя и не таким уж однозначным.

К безусловно положительному результату можно отнести три ключевых момента. Во-первых, Москве удалось найти компромисс, устраивающий обе стороны. Хотя формально Турция получила несколько больше, чем ей удалось к настоящему моменту взять, но существенно меньше, чем она пыталась реализовать изначально. Впрочем, за «все хорошее» Анкаре пришлось серьезно заплатить, это открытым текстом указано в итоговом совместном меморандуме.

Во-вторых, результат позитивным признал Дамаск. Хотя с его позицией и не все так однозначно, тем не менее, угроза территориального распада сирийского государства практически ликвидирована. Причем, без необходимости продолжения большой войны. В том числе, войны непосредственно с американскими, британскими и французскими частями, что было наибольшей трудностью.

В-третьих, найдено решение проблемы курдского сепаратизма и их возврата в конструкцию единой Сирии. И курды, пусть также не без ворчания, с этим тоже согласились. Хотя заявление, аналогичное, как от Асада, от курдских лидеров пока отсутствует, тем не менее, из их высказываний непосредственно перед российско-турецкой встречей, есть достаточно оснований полагать, что условия соглашения они исполнять будут достаточно дисциплинированно. Так как в противном случае и у Дамаска, и у Анкары будет достаточно оснований, чтобы с двух сторон раскатать курдские анклавы сопротивления.

Условия соглашения, если не вдаваться в частности, сводятся к десяти ключевым пунктам. Из них наиболее практически значимыми, на наш взгляд, являются следующие.

Вопрос о территориальной целостности САР с повестки дня окончательно снят. Даже с учетом признания за турками права на зону безопасности на севере страны. При всем прочем соглашение закрепляет ее сугубо временный и технический статус. Вывод может показаться парадоксальным, но фактически турецкая оккупация продлится ровно до того момента, пока надежный контроль над территорией и поведением курдов не сумеет обеспечить само сирийское правительство.

Понятно, что тут не все столь просто и однозначно. Очевидно, что Анкара будет пытаться по мелочам процедуру затягивать. Но угроза отторжения территории от Сирии все-таки снята. Прежде всего, благодаря участию во всем этом подразделений российской военной полиции. И тому, что Москва не скрывает свою приверженность учету интересов в первую очередь Дамаска.

Впрочем, желанную буферную зону на протяжении значительной сирийско-турецкой границы Эрдоган таки получит. Но сильно не в том виде, который им задумывался перед началом «Оливковой ветви» и «Источника мира». 

Участок между городами Таль-Альяд и Рас-эль-Айн, протяженностью в 120 километров, на котором турецкие силы смогли вклиниться на всю глубину до шоссе М4 (то есть на те самые заявленные 30 километров) остается под контролем Анкары.  Вдоль остальной части границы буферная зона составит полосу шириной только в 10 километров и размещение там постоянных объектов турецкой армии не предполагается.

Ее должны будут совместно патрулировать подвижные группы из состава турецких вооруженных сил и российской военной полиции. Аналогичное правило установлено для города Кобани (Айн-эль-араб), из которого курдские вооруженные формирования будут выведены. При этом второй важнейший населенный пункт региона – город Камышлы – остается за курдами.

Что касается боевых отрядов YPG, а также инфраструктуры их базирования и их тяжелого вооружения, то все они отводятся на 31 километр от всей протяженности турецко-сирийской границы. Более того, линия соприкосновения с буферной зоной должна быть занята пограничными войсками САР.

Как ни странно, такой результат является наиболее оптимальным для всех затрагиваемых сторон. Что у под турками остался занятый ранее в рамках операции «Оливковая ветвь» Идлиб и захваченный фрагмент размером 120 на 30 километров восточнее Евфрата, скажем так, не есть хорошо. В будущем вокруг них еще сломается немало самых разных копий.

Но это одновременно и замечательно, так как полностью отменяет изначальный план Анкары поселить «в зоне безопасности» 3,5 миллиона находящихся в Турции сирийских беженцев, в том числе свыше 350 тысяч курдов. Ибо под маркой их возврата домой фактически предполагалось занять землю протурецки настроенными людьми, подавляющее большинство которых с 2012 года воевало против Асада в повстанческих отрядах разных оттенков зеленого и даже черного.

В перспективе такой шаг сулил возникновение «демократической возможности» начать требовать для них отдельной автономии, а то и права самостоятельно решать на референдуме, оставаться им в составе Сирии или официально юридически пойти под руку Султана. 

На полностью подконтрольных двух фрагментах Северной Сирии какое-то количество беженцев расселить Эрдогану, конечно, получится, но их масштаб вряд ли позволит перебросить туда больше полутора сотен тысяч человек. Для реализации идеи дальнейшего откалывания территории через демократические механизмы, этого слишком недостаточно, даже без учета фактора России как главного смотрящего за соблюдением условий соглашения.

Конечно, все перечисленное хоть и существенно отличается от прямой войны САА против турецкой армии, тем не менее оно на достаточно длительный период легитимизирует присутствие турецких военных на сирийской земле. Потому не может нравиться Асаду в полном объеме. И выступая на митингах перед народом, он в адрес Эрдогана нередко высказывается достаточно резко. Включая эпитеты «вор» и «раб».

Но при этом ему сложно не понимать свою неспособность решить все стоящие перед Дамаском проблемы разом. Реализация условий соглашения позволяет переваривать их в порядке живой очереди и, что куда важнее, предоставляет для этого необходимое время и дает еще более необходимые возможности. Начиная с немедленного восстановления контроля над северной границей, пусть даже и с учетом сдвигания линии пограничных постов на 10 километров к югу от нее.

Во всем перечисленном очень важным моментом являются курды. Не сказать, что они в таком уж огромном восторге, однако оказавшись один на один с угрозой турецкого вооруженного вторжения и без тылового снабжения со стороны предавших их США, их руководство необходимость договариваться с Асадом в значительной мере на условиях Асада все же поняло достаточно серьезно.

Значит, САА смогут относительно быстро вернуть контроль не просто над сирийским Курдистаном, но и над всей территорией страны на восточном берегу Евфрата. А это там, где расположены основные сирийские нефтегазовые месторождения, крайне нужные для восстановления экономики и инфраструктуры страны.

Вторым, не менее, если не более важным вопросом, относящимся к выигрышу Асада, можно (и нужно) считать фактически добровольный вывод вооруженных сил западной Коалиции с территории Сирии. Если выбить оттуда отряды YPG Дамаск теоретически мог, пусть и не быстро, пусть и ценой существенных потерь, то принудить к отступлению американцев, британцев и французов еще долго бы находилось за пределами его возможностей.

В первую очередь из-за подавляющего превосходства ВВС США в воздухе и крайней сложности перспективы получения САА активной воздушной поддержки со стороны ВКС РФ. Как бы там ни было, Москва и Вашингтон не желают одновременно и отступать, и доводить дело до прямых боевых действий. Уж слишком они чреваты переходом в фазу ядерной войны, обеим сторонам решительно ненужной.

А нести огромные потери в личном составе и технике на суше не могла себе позволить сирийская армия, что автоматически бы откладывало решение проблемы в самый долгий ящик.

А так она достаточно успешно разрешилась как бы сама собой. Да еще с тяжелыми репутационными потерями для США, НАТО и идеи цивилизационного превосходства Запада в целом. Теперь Асад сможет сосредоточиться на наведении государственного порядка, как вообще, так и персонально с курдами. Чтобы дальше запустить процесс принятия новой конституции страны и проведения на ее основе всеобщих выборов.

Тем самым еще больше снижая градус гражданского противостояния в САР и возвращая его в колею нормальной мирной жизни. В том числе, для начала массового восстановления разрушенного за семь лет гражданской войны.

Остается рассмотреть, что от всего этого выиграла Россия. Самое главное – качество. Даже три качества. С одной стороны – репутацию силы, действительно способной успешно распутывать даже самые сложные геополитические региональные вопросы. В том числе с учетом всего многообразия специфики местного менталитета.

С другой стороны, силы, способной эту самую специфику понять и максимально учесть, но при этом убедительно показать, что получить все и сразу в этой жизни невозможно. И жестко дать с ноги тем, кто понимать очевидное отказывается категорически. Не подкрепленную достаточной силой политику на Ближнем Востоке не понимают и не воспринимают в принципе.

Ну, и с третьей стороны, Россия показала, что даже многократно уступая Западу (и даже персонально Америке) в размере ВВП, расходах на армию и ВПК, а также в размерах печатного станка, она вполне успешно опрокидывает американскую гегемонию. К тому же, где появляются русские, вместе с ними очень быстро приходят мир, порядок и постепенное налаживание стабильной мирной жизни.

Естественно, кроме общих разговоров про репутацию солидных воинов, Москва получила возможность реализовывать в регионе свои экономические проекты. А Турция так, можно сказать, прямо получила задачу нарастить внешнеторговый оборот с нами до 100 млрд долларов в год (для справки, с нынешних чуть более 20).  А так как в Турцию мы продаем всякого разного на сумму в четыре раза большую, чем там для себя покупаем, то нам подобное развитие событий безусловно лишь на пользу.

Ну, и в довершение сказанного. Поджигать Ближний Восток с помощью цветных революций США десять лет назад начали в первую очередь ради подрыва экономической базы европейской экономики. Ее благополучие от торговли с регионом зависело больше чем на треть.

Закрепление за Россией репутации главного по региону, пусть пока еще далекой от окончательной безоговорочности, тем не менее, сильно прибавляет нам плюсов в карму для ускорения понимания европейскими элитами необходимости перехода от конфронтации с Москвой к дружбе. А это, прежде всего, затрагивает решение украинского вопроса, столь важного для нас, так как там проживает в основном наш, русский народ.

Таким образом, итоги российско-турецкой встречи по Сирии следует признать нашей большой внешнеполитической победой. Как это обычно бывает, потом по итогам еще предстоит большая кропотливая работа по расширению и углублению, а также шлифованию деталей и разрешению мелких рабочих вопросов, однако сейчас перевести количество тактических побед в новое качество стратегического успеха у Владимира Путина получилось блестяще. И это объективный факт.