Завершение активной фазы Гражданской войны в Средней Азии. Хива и Бухара

С началом белочешского мятежа и Гражданской войны советский Туркестан — территория с центром в Ташкенте — был отрезан от РСФСР. Связь поддерживалась только по радио. К лету 1918 года Советская власть победила по всему Туркестану, за исключением Бухарского эмирата, Хивинского ханства, а также горных районов Памира, которые удалось советизировать в конце года. С конца 1918 года положение усложнилось: Закаспийскую область (Туркмению) частично контролировали белогвардейцы и англичане, частично — ополчения националистов; а в степях нынешнего Казахстана попытались установить свою власть казахские националисты. Туркестанский фронт действовал в окружении. Сказывались и проблемы, доставшиеся в наследство от предреволюционного периода. Еще летом и осенью 1916 года в Туркестане произошло крупное восстание в результате неудачной попытки императорского правительства провести трудовую мобилизацию.

В результате к концу 1916 г. в Туркестане на нужды фронта было мобилизовано 92 423 рабочих, еще 9500 чел. было направлено на работы в пределах генерал-губернаторства. В ходе восстания было разорено около 9 тыс. хозяйств, убито около 4 тыс. русских, армия потеряла 97 убитых, 86 раненых и 76 пропавших без вести. К началу февраля 1917 г. количество призванных несколько увеличилось — 110 тыс. было направлено на работы в прифронтовой полосе и около 10 тыс. оставлено в Туркестане. Бедствия и потери местного населения были весьма велики. Около 300 тыс. казахов и киргизов откочевало в китайский Туркестан, 3 тыс. человек были приговорены к различным наказаниям, из них 347 — к смертной казни.

Подавление восстания не прошло бесследно. С конца 1918 года в Туркестане (Средней Азии и Казахстане) началось массовое басмаческое движение. Его целью поначалу стали русские поселки и деревни. Советские власти согласились с просьбами крестьян и вооружили их, положив начало независимой «крестьянской армии». Басмачи и крестьяне поначалу уничтожали друг друга, но с лета 1919 года, когда была объявлена продразверстка, они начали объединяться в борьбе против Советов. В январе 1919 года войска Восточного фронта взяли Оренбург. Оборонявшая это направление Оренбургская армия ген. А. И. Дутова блокировала связь Советской России с красным Туркестаном и упорно защищала контролируемый участок железной дороги. В апреле 1919 года Красная армия очистила путь в Туркестан, но не надолго и не прочно. По дороге могли двигаться только воинские поезда. Вскоре и эта возможность была потеряна в результате контрнаступления белых.

18 августа 1919 года Туркестанский фронт возглавил Фрунзе. Это означало скорые изменения. 29 августа последовало новое наступление Восточного фронта, 29 августа Красная армия овладела Орском. Уже 30 августа Ленин в преддверии будущей победы отправил телеграмму в Ташкент — железнодорожники должны были сделать все возможное для ремонта паровозов и налаживания движения по железной дороге. «Победу революции и красных армий, — писал он, — нужно использовать для поднятия экономической жизни Туркестана и России». 2 сентября после тяжелейших боев был взят Актюбинск. Остатки Южной армии Колчака попали в окружение. 12 сентября Фрунзе доложил о полном разгроме Южной армии, в плен попало свыше 45 тыс. чел. 13 сентября 1919 года контроль над железной дорогой между Ташкентом и Оренбургом был восстановлен. Фрунзе телеграфировал Ленину: «Войска Туркестанского фронта поздравляют Вас и Республику с этой радостной вестью».

Контроль над Уральской областью позволил перебросить в РСФСР в краткое время до 45 млн пудов хлеба. Теперь необходимо было быстро восстановить движение по дороге в Ташкент. На участке Актюбинск — Оренбург было взорвано и повреждено до 150 мостов, повреждения пути были также значительны. Уже в октябре 1919 года удалось наладить движение поездов. «Месячная упорная работа по восстановлению линии Оренбург-Актюбинск 8 сего месяца закончена, — сообщил Фрунзе в Москву 11 октября. — Исправлено и восстановлено свыше сотни мостов. 9 сего месяца открыто сквозное движение Оренбург-Ташкент. На ст. Оренбург из Туркестана прибыл первый поезд с хлопком».

В приказе по фронту от 23 октября 1919 года Фрунзе обратил особое внимание своих подчиненных на недопущение грабежей и насилий над местным населением. Вводилось постоянное дежурство для принятия жалоб. Командующий распорядился: «Объявить во всех частях и учреждениях, что всякий красноармеец, учиняющий какое-либо насилие, грабеж, незаконный захват подвод и т.п., будет рассматриваться как сознательный контрреволюционер, с которым будет поступлено по всей суровости революционного закона, вплоть до расстрела». Жесткая политика была успешной. Из Туркестана уже осенью 1919 г. было вывезено 3,4 млн пудов хлопка, 2 млн пудов шерсти и т. д. Поставки сырья позволили восстановить работу простаивавших фабрик. Из России ввозились мука, сахар, мануфактура. Пропускная способность дороги все же оставалась низкой, что обусловило логику действий командования Туркестанского фронта — поэтапное решение военно-политических проблем. Окончательно разбить Дутова и отбросить его в степь удалось только в декабре 1919 года. 6 февраля 1920 г. был взят Красноводск, ликвидирован Закаспийский фронт. Эта победа среди прочего дала возможность организовать вывоз нефти. В Красноводск весной 1920 года ежедневно доставлялось по железной дороге до 45 тыс. пудов этого продукта.

На самом деле, проблемы Советской власти здесь только начинались. Контроль над этим регионом после разгрома колчаковцев осложняло басмаческое движение. Ещё до восстания 1916 года регион был нестабилен. С 1911 по 1914 гг. здесь произошло 1100 «разбойных нападений», фактически это было начало басмачества. Одним из его центров стала Ферганская долина, которая была и главным центром хлопководства Туркестана — на нее приходилось 40% общей посевной площади и 2/3 хлопковых посевов региона. В Фергане басмачи проявили себя в полную силу уже в сентябре 1919 года. Численность их отрядов доходила от нескольких сотен до нескольких тысяч человек. Им удавалось достигнуть серьезных успехов над отдельными частями и гарнизонами. Между тем Средняя Азия как источник хлопка имела жизненно важное значение для советской экономики. В 1913 году потребление хлопка составило 14,5 млн пудов, в 1916 году — 16 млн пудов. Хлопчатобумажная промышленность уже в 1918 году дала 38,2% от уровня 1913 года. Лишенная в ходе Гражданской войны поставок американского и британского хлопка, она могла получить его только в Туркестане. Уже в 1920 году хлопка в России практически не было, в 1921 году его потребление равнялось всего 500 тыс. пудов.

К приходу Советской власти в Среднюю Азию здесь было два государства, которые до революции находились в зависимости от Российской империи — Хивинское ханство и Бухарский эмират. Бухара была небольшим государством с населением в 3,5 млн чел. В Хивинском ханстве проживало около 800 тыс. чел. Примерно половину населения составляли узбеки, остальные — туркмены, каракалпаки, киргизы и др. Бухара также была многонациональным государством — здесь жили узбеки, таджики, киргизы, туркмены, бухарские евреи.

Бухара была неограниченной восточной монархией, особую роль в государстве играли духовные лица, исправлявшие судебные обязанности. Высшим органом духовно-судебной власти был совет 12 муфтиев во главе с ахуном и главным кади. Значимость города в исламском мире была исключительно велика. Среди суннитов эмир Бухары считался вторым государем после султана-халифа. 85% населения эмирата были крестьяне — самая бесправная часть подданных, зависевшая не только от земли, но и от воды, принадлежавшей эмиру. Только 14% всей земли эмирата было орошаемо. Земля и вода были главной причиной конфликтов, особенно межнациональных.

Кочевники-туркмены со второй половины XIX века садились на землю. Во главе Хивинского ханства стояли узбекские беки. Ханы селили туркмен в качестве наемников-воинов на низовьях оросительных систем. Это были худшие по качеству земли. Туркмены были вооружены и настроены изменить это положение. Все это определило их враждебные отношения с оседлыми узбеками. Орошаемой земли не хватало. Одной из форм сопротивления местной власти был уход от злоупотреблений ханских властей в русское подданство. Так поступали и туркмены, и каракалпаки, и узбеки.

В начале XX века в Бухаре под влиянием идей революции в Турции сформировался небольшой кружок младобухарцев, выступавших за реформы. В основном это были образованные люди, жители города. Мусульманское духовенство называло их джадидами — то есть обновленцами или отступниками. После Февральской революции эмир объявил о начале реформ, сделал он это не совсем самостоятельно — один из лидеров младобухарцев обратился за помощью в деле реформ в Петроград и получил там поддержку. После Октябрьской революции эмир отказался от этого обещания. Он предпочел ставку на силу. Впрочем, у Сеид-Алим-хана не было выбора. Джадиды попытались свергнуть его с престола с помощью отряда красногвардейцев из Ташкента. Нападение было отражено, красногвардейцы отошли, в эмирате прошла резня джадидов и их сторонников. Многих убивали с семьями.

В Хиве после Февральской революции также активизировались свои сторонники реформ — младохивинцы. Стоявший в столице ханства русский гарнизон начал митинговать, на улицы вышли и сторонники реформ. Сеид-Асфендиар-хан в этой ситуации решил пойти на уступки и 5 апреля согласился созвать меджлис. Первоначально в него должны были войти 32, а затем 49 чел. Уже 27 апреля меджлис был созван. Депутаты были представителями верхушки или сторонниками младохивинцев. Те считали, что революция уже достигла своей цели. В январе 1918 года хан распустил меджлис и началась анархия.

В отношении народов Востока и этих государств IV съезд Коммунистической партии Туркестана принял следующую резолюцию: «Советский Туркестан должен всеми силами поддерживать народы Востока в их освободительном движении — войне с империалистическими государствами за свою самостоятельность, так как лишение империалистических государств колоний на Востоке должно подорвать их экономическую и военную мощь. Те же руководящие принципы должны лечь в основу наших отношений к Хиве и Бухаре. Поддерживая революционное движение младохивинцев и младобухарцев, организуя революционные колонии [1] там, мы не должны стремиться к насильственному революционному перевороту. Мы должны ожидать естественного прихода его внутри самого населения Хивы и Бухары, но не позволяя, конечно, Хиве и Бухаре стать опорой английского военного могущества, угрозою бытию Туркестанской Советской республики».

Эта программа далеко не исчерпывала проблем советизации региона. Здесь по-прежнему существовали и такие традиционные проблемы, как соперничество Великих Держав и, прежде всего — России и Великобритании. Многим казалось, что революция ослабила влияние первой на Востоке, но это было иллюзией, и старая вражда, которую Редьярд Киплинг в своем «Киме» назвал The Great Game скоро заиграет новыми красками. Свою роль в этом сыграет и Афганистан.

[1] то есть точки революционной пропаганды.

. .