ЕС придётся находить пути взаимодействия с Китаем – Project Syndicate

В эпоху эскалации напряженности между США и Китаем ключевой вопрос для политиков ЕС в предстоящие годы будет заключаться в том, сможет ли Европейский союз получить какое-либо пространство для маневра в преследовании собственных интересов, пишет бывший премьер-министр Швеции Карл Бильдт в статье для Project Syndicate.

Китайско-американский конфликт уже стал центральной темой в преддверии президентских выборов в США, потому что администрация президента Дональда Трампа однозначно решила, что травля Китая является одним из способов отвлечь внимание от собственных неудач. Но даже если Трамп и проиграет своему предполагаемому сопернику, бывшему вице-президенту Джо Байдену, двустороннее противостояние будет по-прежнему обостряться. В политическом и внешнеполитическом истеблишменте США найти способ сдержать, остановить или даже пустить вспять геополитическое усиление Китая стремятся представители обеих партий.

Тем не менее даже при самой агрессивной политике сомнительно, что США или кто-либо еще может достичь этой цели. ВВП на душу населения в Китае — с учетом паритета покупательной способности — составляет примерно треть от ВВП США или большинства европейских стран. Но с точки зрения общего объема своей экономики КНР быстро догоняет США и ЕС.

Никто не может знать наверняка, как будет развиваться экономика Китая в предстоящие десятилетия; но, судя по текущим тенденциям, можно сделать вывод, что она будет продолжать расти гораздо быстрее, чем в США или ЕС. Если Пекин сможет сократить разрыв ВВП на душу населения с Тайванем хотя бы наполовину, его экономика вырастет — за счет населения — в два раза по сравнению с экономикой США или ЕС. Несмотря на пандемию COVID-19, Международный валютный фонд и Всемирный банк ожидают положительного роста экономики Китая в этом году. Между тем США и Европа переживают глубокий спад, и конца этому не видно. В результате пандемия еще больше увеличит относительный вес Китая в мировой экономике.

Безусловно, из-за старения населения, огромного убыточного государственного сектора и растущего долга Китай столкнется с серьезными экономическими препятствиями в ближайшие годы, особенно если структурные реформы по-прежнему не будут приоритетными задачами председателя КНР Си Цзиньпина. Политическая система Китая совершенно не подходит для управления современным обществом. Перед смертью от COVID-19 Ли Вэньлян, врач из Уханя, который пытался поднять тревогу о вспышке коронавируса, чем вызвал противодействие со стороны китайских властей, отметил, что в «здоровом обществе не должен быть лишь один голос». По этому безупречному стандарту китайская политическая система действительно находится в плохом состоянии. Страна так и останется восприимчивой ко всем видам тяжелых и непредсказуемых недугов.

Тем не менее нельзя отрицать, что в предстоящие годы Китай станет все более важной частью мировой экономики. Все большее его присутствие сулит новые вызовы для всех, и прежде всего для ЕС. Поскольку блок больше не может рассчитывать на США как на надежного партнера-единомышленника, ему придется вырабатывать собственный подход.

Новая европейская стратегия в отношении Китая должна основываться на двух столпах. С одной стороны, взаимодействие по вопросам, представляющим общий интерес, может и должно продолжаться. На долю КНР приходится почти 30% глобальных выбросов парниковых газов. Поскольку в настоящее время одной из главных политических задач ЕС является осуществление перехода к экологически чистой энергии, отказ от диалога с Китаем невозможен.

То же самое относится и к другим наднациональным вопросам, таким как торговля и здравоохранение. И ЕС, и Китай заинтересованы в сохранении глобальной торговой системы, а для реформирования Всемирной торговой организации (ВТО) потребуется сотрудничество разных стран. Выход США из ВТО и Всемирной организации здравоохранения является крайне контрпродуктивным и накладывает на ЕС еще большее бремя реформирования и укрепления этих важных многосторонних органов. Последняя Всемирная ассамблея здравоохранения ВОЗ показала, что ЕС действительно может сыграть важную, конструктивную роль в этом отношении, даже если США продолжают маргинализировать себя.

С другой стороны, ЕС все чаще рассматривает Китай в качестве «системного конкурента», чьи ценности и интересы неизбежно столкнутся с его собственными. Совершенно очевидно, что необходимы более сильные механизмы для проверки китайских инвестиций в чувствительных европейских секторах и для обеспечения справедливой конкуренции между европейскими фирмами и китайскими государственными корпорациями. По ряду вопросов европейские политики и дипломаты должны будут сделать больше для того, чтобы Китай выполнил взятые на себя обязательства.

Мало сомнений в том, что европейское общественное мнение начинает поворачиваться против Китая, что окажет влияние на китайский курс ЕС. По мере того как китайский режим расправляется с Гонконгом, угрожает Тайваню и проводит репрессии в Синьцзяне и других регионах, таким странам, как Венгрия, станет намного труднее блокировать действия ЕС в защиту прав человека и верховенства закона в Китае.

Таким образом, заключает Бильдт, задача ЕС будет заключаться в достижении баланса между этими двумя столпами. Хотя ЕС по многим вопросам будет поддерживать США, он не откажется от сотрудничества с Китаем по вопросам, представляющим взаимный интерес. И в то время как Евросоюз должен быть реалистом в отношении растущей способности Китая оказывать давление на мировой арене, китайским лидерам было бы неплохо тоже оставаться реалистами. Насильственное подавление в Гонконге заставило бы ЕС занять более жесткую позицию при разработке своего нового стратегического подхода.

. .