Что народ ждет от Владимира Путина?

Самый популярный и устойчивый миф России – это миф о противостоянии «Доброго Царя» и «злой касты» из его ближайшего окружения. Почему он так устойчив, и что за этим стоит?  

Верховная власть – это всегда тайная власть, и потому мифы – самая достоверная система передачи знаний о видимой стороне власти. Потому что есть ещё и невидимая сторона, без которой знание о природе власти всегда будет неполным. Поэтому информация о полноте знания всегда закодирована в мифе, а миф – требующая интерпретации форма передачи данных. Это язык, где нет границы между посюсторонним и потусторонним, а есть целостное понимание объекта.

Эта тема основательно разработана такими исследователями, как А.Дугин, Ю.Эвола, Г.Вирт, Р.Генон. Например, как пишет Дугин, мы все знаем сказку о Курочке Рябе. В центре сюжета Яйцо Мира (яйцо у христиан – символ источника жизни, это наследие дохристианской символики, не противоречащей догматике христианства, а подтверждающей её).

Яйцо Мира – это Золотой век человечества, его неповреждённое начало. Мышь, похитившая яйцо – это плод Древа Познания, приблизившая конец Золотого века. Она – тёмная сила, которая не только крадёт и разбивает золотое яйцо, но и совершает подмену – меняет его на простое.

Однако золотое яйцо не разобьёшь, как ни старайся – оно целостное. Но целостность Золотого века подходит к концу, и именно потому золотое яйцо разбивается. И конец этого века – эпоха Просвещения, поедание яблока Евой, после чего целостность нарушена, и человек пал. Ведь не случайно и дед, и бабка зачем-то старались разбить золотое яйцо, и как только разбили, стали плакать, то есть осознали катастрофу. Параллель сюжетов об Адаме и Еве с яблоком и деда с бабкой с золотым яйцом очевидна. За ними закодирована одна и та же мысль.

Кстати, мышь, разбившая золотое яйцо – это слово с древней этимологической связью со словом «мысль». Именно мыслью разбивают золотые яйца и меняют их на простые, приводя мир к катастрофе.  Не случайно – «В начале было Слово».

Тайные смыслы оперируют с неочевидной реальностью и потому пользуются тайными методами. Профессиональные союзы посвящённых всегда были жреческими сообществами, ведающими мифами, пониманием глобальных и невидимых сторон мироздания, закрытых от других по понятным причинам. Именно жрецы и воины составляли ответственное за сферу Политического тайное общество, каждые по-своему определяя его содержание.

Причём жреческое начало – это власть тайная, невидимая, а воинская – власть очевидная, административная. Классическая парадигма власти раскрыта Дугиным в интерпретации серии легенд о рыцарях Круглого Стола. Именно тут описан союз короля Артура и мага Мерлина, где Артур совершает многочисленные подвиги, но его власть кончается там, где начинается зона потусторонних сил.

Что интересно, Круглый стол – это сакральный объект, где сидят двенадцать рыцарей, по числу месяцев в году. И поставить этот стол Артуру посоветовал именно Мерлин. Двенадцать вообще солнечное число, фигурирующее во всех древних сакральных традициях. Тринадцатое место остаётся в центре стола, где ждут избранного рыцаря, по сути представителя высшего центра. Вспомним, что апостолов тоже было двенадцать, и тринадцатым был Христос.

Так как Золотой век закончен, то наступает тотальная десакрализация всех сторон бытия, а тайное общество деградирует и раскалывается надвое. Возникает светлое тайное общество и чёрное, борющееся со светлым. Цель чёрного общества – создать в мире обратную систему ценностей, противоположную той, что установлена светлым обществом.

Так как власть любого «Артура» ограничена телесной реальностью, то цивилизационный выбор не принадлежит к сфере его компетенций. Не потому ли в нынешней России нет идеологии и это поддержано элитой и закреплено в Конституции, что жреческая функция сведена на нет?

Но если мы не видим «Мерлина», то это не значит, что его нет. «Мерлин» всегда рядом, и он нашёптывает «Артуру» судьбоносные решения. И эти решения всегда противоречат нормативным моделям Политического, что приводит к выводу, что этот «Мерлин» чёрный, как черно и его тайное общество. В современной России таким чёрным тайным обществом воспринимается каста либералов, а её «Мерлином» периодически объявляется то Чубайс, то Волошин, то Кудрин.

Этот сюжет обладает глубокой историей и потому так устойчив в современном политическом мышлении в России, где Путин, выступающий в роли «доброго царя», короля Артура со своими рыцарями, окружён «злыми советниками», а по сути, и вовсе «колдунами» и «чернокнижниками».

Это устойчивая оппозиция: Иван Грозный – дьяк Висковатый, Пётр I и звездочёт Брюс, Николай II и Григорий Распутин. Вокруг Путина молва приписывает наличие как минимум четырёх «Мерлинов»: двух «светлых» – митрополита Тихона Шевкунова и академика Сергея Глазьева, и двух «черных» – либеральных финансистов Алексея Кудрина и Германа Грефа.

Так как политические трансформации опережают представления масс об их природе и причинах, то общество всегда описывает их с конспирологических позиций, являющихся, по сути, использованием старых интерпретационных схем в отношении новых событий. Это ведёт к появлению устойчивых социальных мифов, где в общественном сознании применяются архаические расшифровки новейших явлений. Именно так формируются гипотезы о функционировании непрозрачных механизмов с признаками «тайного общества», выполняющего секретную и зловещую миссию.

При этом сам факт наличия или отсутствия заговорщиков не имеет решающего значения для существования мифа, утверждает Дугин. Иногда эти общества есть, иногда их влияние преувеличено, иногда их и вовсе нет – роль мифа о тайном обществе намного шире роли самого тайного общества. Миф создан для объяснения непрозрачной реальности, для соединения нестыкующихся её частей. Но порой миф о тайном обществе способен привести к реальному возникновению такого общества.

Соглашаться с вышеприведённой трактовкой или нет – зависит от базовой философской позиции, которая всегда присутствует, даже если человек мыслит профанно, то есть несистемно. Сейчас общество напряжённо переживает миф о преемнике.

Его образ становится едва ли не некой сакральной фигурой, его ждут почти религиозно – что само по себе парадокс в нашем безбожном и языческом, по сути, обществе, чтобы не утверждали иерархи РПЦ. Ждут если не как Мессию, то как тринадцатого рыцаря за Круглым Столом короля Артура, который придёт и решит недорешённые проблемы. И видят много «Мерлинов», мешающих или способствующих его появлению. 

Современное общественное сознание, несмотря на всё самоопьянение мифом о Прогрессе и своей прогрессивности, существует и действует в рамках парадигм старых еще языческих или дохристианских мифов. Весь комплекс мифов вокруг Путина, его «хитрых планов», его окружения и его преемника – всё это воспроизведение старых ментальных схем, которые заложены очень глубоко в сферу коллективного бессознательного, не затронутого никаким Прогрессом или религией.

От президента до сих пор ждут соединения в себе функций жреца и короля, администратора и священника, правителя, посвящённого в некую тайну власти, и эта посвященность даёт ему в руки волшебные, магические возможности по сотворению чуда. Или он это чудо поручает совершить светлому «Мерлину» рядом с собой, а задача общества в том, чтобы угадать, кто сейчас этот «Мерлин».

Всё, что не может быть растолковано массам с помощью новых и применяемых языковых схем, толкуется ими как результат заговора. Деградация в сильнейшей степени затронула не только политику, но и жреческую сферу, сферу служения высшим смыслам. Формализм и показуха – это беда и власти, и церкви, и науки, и культуры, и экспертного сообщества, и профанной массы.

И поэтому все социальные мифы современности должны быть расшифрованы именно с учётом этой деградации, обусловливающей срывы в архаику при толковании протекающих в сфере Политического современных процессов. Без такой расшифровки мифы останутся не зашифрованными посланиями, а небылицами, относиться к которым серьёзно в образованном сообществе не принято. Именно это мы в основном и наблюдаем в экспертных оценках, делаемых с позиций «учёного» современности и либерально понимаемого прогресса.