Что то сломалось в этом мире

Современный Китай. А “Это Джан ДжеДжун. Он сам делает лекарства, хотя не является фармацевтом или поставщиком медицинских препаратов. Он делает лекарство для своей матери, у которой третья стадия  рака легких. Джан зарабатывает $300 в месяц, в то время как препарат для лечения его больной матери стоит 2 тыс долларов. В поисках вариантов Джан обратился к интернету.

—К тому времени я был в достаточно безнадежном положении и не знал, что делать, однако я нашел форум, где рассказывалось о лекарствах, изготовленных дома. Самостоятельное производство таких медикаментов  не требует профессиональных навыков и достаточно просто.”

Наконец, нашелся достойный соперник американской системе здравоохранения. В США торги по поводу стоимости медицинской помощи и отказ от нее в случае, если человек не в состоянии позволить себе подобную роскошь, становятся почти нормой.

“Энди из Тампы [Флорида]

Сегодня моя машина разбилась вдребезги. Я оказался замурованным внутри в состоянии шока, однако в конце концов меня вытащили через окно. Парамедик предложил осмотр. Мой единственный вопрос к нему был: ‘Сколько это будет стоить?’

Сколько это будет стоить? Что-то  в высшей степени ненормальное происходит в мире, где первым делом нужно удостовериться не лишит ли тебя скорая медицинская помощь средств к существованию. И обернется ли мой положительный ответ человеку, который всего лишь пытается мне помочь, тем, что я окажусь финансово несостоятельным в такой степени, что я даже не могу представить? Разумеется, я отказался от помощи.”

Однако история о кустарном производстве лекарств на дому, предназначенных для лечения третьей стадии рака легких, не из США, а из Китая.

Итак, сегодня речь пойдет о системе здравоохранения в Китае, которая возможно, даже заткнет за пояс американскую в плане выколачивания капиталов для обогащения за счет болящих. Предлагаю интересный видео на эту тему.

Текст перевода следует.

—В Китае можно найти три вида лекарств. Первый официально импортируют из Европы и Америки. Второй незаконно ввозят из Индии. Третий вид можно сделать самим из сырья, найденного в интернет-магазинах.

Это Джан ДжеДжун. Он сам делает лекарства, хотя не является фармацевтом или поставщиком медицинских препаратов. Он делает лекарство для своей матери, у которой третья стадия  рака легких. Джан зарабатывает $300 в месяц, в то время как препарат для лечения его больной матери стоит 2 тыс долларов. В поисках вариантов Джан обратился к интернету.

—К тому времени я был в достаточно безнадежном положении и не знал, что делать, однако я нашел форум, где рассказывалось о лекарствах, изготовленных дома. Самостоятельное производство таких медикаментов  не требует профессиональных навыков и достаточно просто.

Сегодня он делает WZ 4002. Этот препарат не одобрен ни регулирующими органами Китая, ни США. У него еще нет коммерческого названия. Тем не менее сырье для подобного препарата можно заказать в сети— в этом случае стоимость лекарства окажется значительно более низкой, чем цена официального препарата.

—Iressa, 9291, 2992, vandetanib, axitinib, 4002, crizotinib—семь лекарств, которые мы сами изготовляли.

Коммунистическая партия Китая заявляет, что в стране существует всеобщее медицинское обслуживание. 95% населения имеет медицинскую страховку, в том числе мать Джана. Так почему же он делает лекарства на полу своей квартиры, если у его матери есть страховка?

Это симптом того, в каком глубоком кризисе находиться система здравоохранения. Чтобы понять его природу, следует вспомнить прошлое. При Мао Цзэдуне медицинское обслуживание было доступно всем без оплаты. Десятилетия спустя Китай адаптировал особую форму капитализма для того, чтобы преобразовать бедную аграрную страну в экономическую сверхдержаву. Средняя продолжительность жизни резко выросла, но государство уступило сферу медицинских услуг рынку, и они больше не доступны без оплаты.

Медучреждения теперь работают ради прибыли и имеют ограниченную ответственность, таким образом их повсеместно обличают в хищнических приемах. Культура недоверия и неравенства взяли верх над системой здравоохранения.

Вот как это выглядит сегодня для обычных людей. 5 утра, и уже около сотни людей собрались в центре Шанхая. Это не очередь в кино или на праздничную распродажу, это очередь в раковый центр Шанхая при Фуданьском университете. Тех, кто пожертвовал сном ради того, чтобы заручиться местом в очереди, теперь волнует один вопрос: смогут ли они попасть сегодня на прием.

—В общем, можно сказать, что здесь заправляют спекулянты.

—Я проснулась в пол третьего ночи, чтобы попасть сюда. Вначале здесь было всего несколько человек. А сейчас больше сотни. Что я теперь буду делать?

В это время появляются спекулянты, чтобы продать места в очереди.

—Здесь так много спекулянтов. Я приехал сюда из Вэньчжоу, Джензянь. Стоял в очереди 30 дней, чтобы пройти курс лечения. Мы приходил каждый раз в час ночи.

Спекулянты в очереди символизируют еще больший упадок системы, поскольку ваши шансы попасть к врачу напрямую зависят от размера вашего кошелька. Коррупция—неизменная составная системы.

В сельских районах все гораздо хуже.

—Шанхай—крупный город. Здесь много медицинских учреждений. Шансы получить более качественное  лечение здесь определенно выше.

Но если человек оставляет родной дом в селе, то это предопределяет качество медицинского обслуживания, которое он получит. Несмотря на бурную модернизацию, Китай до сих использует систему, известную под названием “Хуко”. По этой системе все социальные услуги предоставляются гражданам по месту рождения, и он имеет право на их получение только в этом районе. Все: от школы, куда пойдут ваши дети до медицинской страховки зависят от вашего места рождения. И если у вас рак, и вы проживаете в районе, где нет онколога, то вы оказались перед лицом опасности.

Некоторые сравнивают это с кастами.

—Это несправедливо по отношению к простым людям. У богатых есть деньги и власть, они могут сразу взять и пойти к любому специалисту. А у нас нет ни денег, ни власти, вот мы и стоим в очереди, каждый день вставая ни свет ни заря.

Сейчас 7 утра—час до открытия, и очередь увеличилась в три раза. А тут еще внезапная новость.

—Сегодня должны были принимать два специалиста по щитовидной железе, но один из них отменил прием. Так что будет только один врач. Он сможет осмотреть только 7-8 человек.

Это не очень хороший расклад, но бывает хуже. В целом, это не вызывает удивления. В Китае приходится около 7 тыс пациентов на терапевта. Для сравнения ВОЗ рекомендует около 1.5-2 тыс пациентов на одного терапевта. Терапевты, с которыми мы разговаривали в Китае, осматривают около 70 пациентов в день, а специалисты—до 200, в течении каких-то минут. В США, врачи, с которыми мы беседовали, принимают около 30 человек в день. В то время как богатые китайцы платят за индивидуальное медобслуживание или вовсе едут в другую страну, бедные со страховкой в конце концов платят примерно 30% стоимости  всех услуг. Американцы платят примерно 10%.

Подобные цифры переросли в культуру конфликтов. Все большее число пациентов и низкооплачиваемых врачей привело к тому, что насилие стало привычным явлением в больницах Китая.

—Успокойтесь!

—Вы все убийцы.

—Почему она до сих пор остается здесь, это ничего не изменит.

—Выдворите ее отсюда.

С государственной страховкой, которая не способна покрыть растущие цены на услуги и медикаменты, конфликты разгораются в общественных местах— в больницах.

—Что вы делаете?

—Пошли вы к черту!

Скандалы и насилие в больницах стали настолько популярны в Китае, что для этого существует специальный термин, который можно примерно перевести как “медицинские беспорядки”.

Вернемся назад к очереди в Шанхае. Спекулянты используют последние попытки продать места в очереди перед тем, как появится охрана. Те, кто не может ждать или не имеет средств позволить себе купить место на прием к врачу, пытаются прорваться без очереди.

Как только пациенты попадают в больницу, они стоят во второй очереди, а их впереди еще несколько. Они просматривают на стенде всех специалистов и выбирают одного, который по их мнению подойдет им больше всего на основании того диагноза, который они сами себе поставили.

Если им повезет, то они попадут на прием, а если они ошиблись, то им придется повторить ту же процедуру завтра утром. Другие предпочитают решать свои проблемы дома.

—Я не хотела проходить курс химиотерапии и радиации. Врач на приеме сказал, что у меня начальная стадия рака. Он сказал: “Мадам, примите лекарства, ступайте домой, расслабьтесь. С вами все будет в порядке.” Я потратила деньги и упустила время, не прошла вовремя курс лечения. Теперь поздно. Я решила сдаться и оставить себя на милость судьбе. Но мой младший сын не дал мне сдаться.

—Я не могу сказать, что у меня есть научное подтверждение того, что это лечение является эффективным. Я просто ищу то, что предлагают в интернете и то, что, возможно, окажется действенным. Это наш собственный способ лечения рака.

Yao XingHua умерла три месяца спустя от внутреннего кровотечения в желудочно-кишечном тракте и острого бронхита. Ей было 75 лет.

—Мы все когда-нибудь умрем. Никто не бессмертен.

https://aftershock.news/?q=node/688460